— Почему?
— Да хотя бы потому, что нормы-то у нас соблюсти не так просто. И температура нужна определенная и другие условия…
— Как же тогда? — растерянно спросила Нина.
— А уж тогда, милая, если не хватит — плати из своей зарплаты. Если ее, конечно, достанет, зарплаты-то…
— И… и часто это бывает? — спросила Нина, невольно подумав о том, что деньги у нее кончаются, и она должна Любови Ивановне, и надо получше кормить Гришу. И еще копить ему на зимнюю шубку.
— Бывает, — неопределенно ответила заведующая. — Только люди не допускают. Натягивают…
— Как натягивают?
— А по-разному. По-разному.
Алла Петровна понизила голос и перешла на свой излюбленный сообщнический тон.
— Мелочи-то просто на бумаге, скажем, натягивают. Замечала, купишь двести граммов колбасы, а бумаги на обертку столько истрачено, что можно килограмм завернуть. Ну, это, конечно, мелочи. А бывает — гирьки просверлят и потом клепочки поставят. — Алла Петровна подошла к столику, где стояли привезенные из ремонта весы с небольшим набором гирь. — Вот здесь просверлят, — постучала ярко раскрашенным ногтем по основанию стограммовой гирьки. — И заклепают, будет такая же, а весит уже граммов восемьдесят, скажем, восемьдесят пять. Ну, конечно, при этом держи ухо востро, если проверка, убирай гирьки подальше, а под рукой на такой случай другие имей…
Нину резануло это — «держи ухо востро» и «другие имей». Выходило, будто это относится к ней самой, к Нине.
— А некоторые весы подвинчивают, — продолжала Алла Петровна. — Повернешь винтик, глядишь, хватит на убыль-то естественную. Всего-то не перескажешь, что люди придумают. А вот на таких-то весах, на чашечных, тут совсем просто делали. — Алла Петровна взяла блестящую тридцатиграммовую гирьку. — Потом такую проволочку. — Нина не заметила, откуда в руках заведующей появился небольшой кусок тонкой, но твердой проволоки. — И вот так.
Алла Петровна обмотала проволокой гирьку, загнула другой конец и подвесила ее к коромыслу под чашечкой весов, на которую ставят гири.
— Вот тебе с каждого веса по тридцать граммов. А когда гири снимаешь, только так, мизинчиком.
Она ловко спихнула гирю длинным ногтем мизинца. Металл громко стукнул о прилавок.
— Стук-то слышно, — как-то само собой вырвалось у Нины.
— Правильно. Правильно соображаешь. — Алла Петровна улыбнулась — не то как сообщнице, не то как способной ученице. — Для этого такие бархотки существуют. Знаешь, какими обувь чистят? Подложишь ее сюда…
