Сын за сына | страница 16
Альфонсо говорил холодно, настроение его изменилось.
– Но мы всё знаем, – продолжал он. – Мы знаем, что вы связались с множеством деловых партнеров Гектора и заверили их, что всё нормально, всё под контролем, что Гектор скрывается, но активно действует. Вот это вы им и сообщили. Вы попросили о терпении и понимании, вы дали обещание бо́льших успехов, как только все успокоится и придет в норму. Такова была ваша миссия, и вы хорошо с ней справлялись.
Альфонсо Рамирес поднял указательный палец.
– Но, может, Гектор Гусман мертв? Или настолько плох, что не может говорить, пока Арон изо всех сил пытается удержать маленькую компанию на плаву? Я мыслю в правильном направлении?
Альфонсо замолчал. Дон Игнасио продолжал есть орешки, теперь медленнее, по одному, как будто первые горсти утолили его голод.
– Сколько будет стоить? – спросила София.
Альфонсо непонимающе улыбнулся, хотя улыбка далась с трудом.
– Стоить? – переспросил он.
– Да, стоить.
Дон Игнасио бросил в рот еще один орешек.
– Стоить что? – спросил он.
– Прекращение, – ответила София.
– Прекращение чего?
– Сотрудничества, работы с вами.
– Как? Навсегда? – В рот полетел очередной орешек.
София не ответила.
Дон Игнасио с грустным выражением лица, продолжая жевать, что-то беззвучно пробормотал на своем языке; слова звучали удрученно.
– Я должен назначить цену? – спросил он.
София держала паузу.
– Нет какой-то специальной стоимости, – продолжал дон Игнасио.
– А нужна она? – спросила София.
Он пожал плечами.
– Нет, конечно, не нужна.
– Так как бы мы поступили, чисто теоретически?
– Теоретически, – прошептал себе под нос дон Игнасио.
Игнасио и Альфонсо быстро переглянулись.
– Брат Гектора, Эдуардо Гусман, трагически погиб в Биаррице пару дней назад, – монотонно произнес Альфонсо.
В комнате сгустились сумерки.
– Кто-то что-то хочет от вас, кто-то хочет что-то сказать.
Он пытливо ловил ее взгляд своими бледно-голубыми глазами.
– У вас должны быть какие-то мысли, София? – продолжал он.
– Неважно.
Альфонсо улыбнулся.
– Не бойтесь, кто?
– Может быть кто угодно.
– Ну а вероятнее всего?
– Немцы, возможно, кто-то другой, – не выдержала она.
– Ханки?
Едва заметный кивок Софии.
– Почему Ханки? – спросил дон Игнасио.
Казалось, диалог разыгрывался по сценарию: один точно знал, когда должен вступить второй.
Она даже не шевельнулась: сидела и ждала.
– В последний раз они выиграли, так ведь?
Дон Игнасио откинулся на спинку.
– Им что-то нужно, – сказала София.
Он поднял брови.