— Нельзя, — повторила она, — и убери руки. Просто не прикасайся ко мне, как будто рук у тебя нет, я все сделаю сама.
— Я так хочу тебя! — простонал Андрей, туда-сюда мотнув головой по подушке, но все-таки покорно убрал ладони с ее бедер. И она заскользила влажными горячими губами по его шее и груди, обводя языком и прикусывая соски с кружками волосков вокруг; гладила его живот и бедра, целовала его колени и пальцы на ногах. Ее руки обнимали его за плечи, затем спускались к талии и ягодицам. Она видела, как судорожно вздрагивают его лежащие на простыне пальцы.
Когда Оксана, широко расставив колени и помогая себе рукой, медленно опустилась на него сверху, Андрей только выдохнул:
— Ох, какая же ты все-таки!.. Как люблю тебя, Оксанка…
Лицо его, искаженное томительной судорогой нетерпения, казалось прекрасным. Даже в темноте было видно, как блестит взмокший от пота короткий «ежик» волос. И она снова подумала, что не встречала мужчины красивее и желаннее Андрея. Все в ней хотело его, тянулось к нему, и она, уже не сдерживая своих чувств, мучительно прогибаясь в спине, простонала:
— Люблю тебя, хочу тебя! Господи, как мне хорошо с тобой!
А потом Андрей, нарушив запрет, все-таки сжал сильно и требовательно ее бедра несколько раз, поднял и опустил над собой ее страстно и нетерпеливо зовущее тело. А потом встал вместе с ней, не выходя из нее, не отрываясь от нее ни на секунду, и, закинув ее ноги к себе на плечи, прислонил к стене. Оксана еще помнила, как терлись ее лопатки по старым обоям, как билось в лицо горячее, прерывистое дыхание Андрея. Но уже через минуту ей показалось, что ее щеки и ступни стали огромными и горячими, грудь сдавила немыслимая тяжесть, заставляющая ребра вжиматься куда-то внутрь, и неритмичные, сильные, нахлестывающиеся одна на другую судороги сотрясли ее тело. Там, внутри ее, еще все вздрагивало, но напряжение уже отпустило, и черты лица начали медленно разглаживаться, как распускающийся под утренним солнцем прозрачный зеленый лист. И только когда Андрей, осторожно подняв ее под мышки, переложил на диван, Оксана почувствовала, что в комнате до сих пор отвратительно и приторно пахнет лаком для волос «Вечерний»…
Теперь, утром, острота ощущений немного подзабылась, и только блестящее пятно на стене осталось маленьким интимным напоминанием.
— Я не верю тебе! — повторила Оксана. Андрей сидел в старомодном кресле с гобеленовой обивкой, широко расставив ноги и безвольно свесив руки с мягких, поблекших подлокотников. Рубашку, накинутую поверх спортивного трико, он не застегивал, и Оксане была видна его смуглая грудь с двумя коричневыми кружочками сосков, покрытая темными волосами, узкой полоской спускающимися к животу. Она вдруг подумала, что на руках у Андрея, наверное, было бы тепло и можно было бы прижаться замерзшей спиной к его горячему телу, обнять его за шею и прикусить зубами мочку уха, и…
