— Дальше спальня и большая комната. Там мои книги и пластинки.
— Тебе помочь собраться, или ты предпочитаешь, чтобы я не касался твоих вещей?
Слушать это было невыносимо, но не из-за едкой иронии обиженного человека, сквозившей в каждой его фразе. Невыносимо оттого, что Потемкин пока не понимал, что все это всерьез, а не понарошку. Оксана на секунду представила, как полыхнет в его глазах невыносимая боль, когда он наконец осознает, что происходит. Как возненавидит ее тогда! И лучше уж скорее, лучше сразу. Чем быстрее это произойдет, тем быстрее забудется…
— Андрей, — Оксана остановилась в дверях, упершись рукой в косяк, — давай сейчас не будем говорить о ерунде и что-то из себя изображать. Я очень тебя люблю, и никогда любить не перестану, но я ухожу… Насовсем… И я не вернусь, потому что ухожу к другому мужчине.
— А как же наша свадьба? — спросил Андрей растерянно и только потом, не дожидаясь ее ответа, повторил, как бы пытаясь понять смысл ее слов: — К другому мужчине?
Фраза «К другому мужчине» была выбрана явно неудачно. Оксана почему-то сразу представила на своем месте этакую тетку пятидесятых годов с завитыми крутыми локонами и платком, повязанным на лбу, как у гоголевской Солохи. Вот такая бы могла сказать: «К другому мужчине!» И у нее действительно могли быть «другие мужчины»: завхоз, бывший фронтовик, директор клуба и так далее… А у нее, у Оксаны Плетневой, всего-то и хотевшей, чтобы судорожно не пересчитывать последние рубли в очереди за мороженой говядиной, разве у нее могли быть мужчины, кроме Андрея?
— К другому человеку, — поправилась она, покраснев. — К мистеру Клертону. Ну ты знаешь, я о нем рассказывала…
И вдруг Андрей рассмеялся, легко и весело, как человек, долго пребывавший в напряжении и в конце концов услышавший на редкость приятное известие. Оксана смотрела на его прищуренные глаза, на жилки, проступившие на висках, на подрагивающий кадык и не могла ничего понять.
— Ну ты даешь, Ксюха! — наконец, произнес он. — Я тебе уже почти поверил. Но с Клертоном это, конечно, круто… Ты, наверное, позарилась на его миллионы, да? На шикарный дом где-нибудь в предместьях Лондона?.. А знаешь, что я сейчас у тебя собирался спросить? Ну перед тем, как ты сказала про этого Тома… и Джерри? Я собирался спросить, как же наш ребенок?
— А ребенка больше нет, — неожиданно для себя самой ответила Оксана и, быстро пройдя внутрь комнаты, распахнула дверь шифоньера.
— Это правда? — донеслось до ее сознания откуда-то издалека.
