— И не собирался, просто выставлю наружу. Чужих ушей мне только не хватало, — по пути подхватив и «тушки», колдун с мешком исчез в темном проеме тоннеля.
Вернулся быстро, решительно прошагав ко мне, заявил:
— Все! Ложись на спину, мое терпение иссякло.
Во наглость! И что, он надеется, что послушаю? Одно дело — пугающий незнакомец и другое — законный муж! С упрямством, достойным лучшего применения, я скрестила руки на груди и категорично предупредила:
— И не подумаю. Раз моя стряпня тебя не устраивает, с этого момента ты на диете! Во всех смыслах слова, ибо я — оскорблена! — и красноречиво дернула подбородком, демонстрируя твердое намерение стоять на своем.
— Маша, — как-то слишком спокойно заметил Дис, плюхаясь рядом и бесцеремонно опрокидывая меня навзничь. — Я устал сегодня.
— И что? Я тоже! — взвилась я, пытаясь вновь вскочить. — Ты теперь женатый мужчина, твоя жизнь изменилась навсегда.
Почему мне одной должно быть плохо?
Рядом раздалось взбешенное шипение и… спустя секунду возле меня высился монстр! Колдун обернулся гигантской и опасной ящерицей. Ма-ма… Чудовище рычало, шипело и плотоядно тянуло ко мне раздвоенный язык. Зажмурившись, я сжалась, ожидая неминуемой кончины в глотке монстра, когда… язык неожиданно теплым и бархатистым прикосновением обежал мое лицо. Ма-ма…
— Дис, — истово зашептала я, — ты ми-мириться хотел. Я согласна!!!
Легкий всплеск тепла и я почувствовала, как уже мужчина присел рядом:
— Давно бы так! — а уж самодовольства в его тоне…
— Так нечестно, ты меня специально пугал, — прозрела я тут же.
— Тебе в любом случае надо ко мне привыкать, а тут пока ты такая боевитая… — с улыбкой в голосе признался мужчина в намерении.
Вот же…
— Я отомщу! — искренне пообещала я.
— Не надо, у меня и так уже живот болит, — кажется, не менее честно признался он.
— Так все несъедобно было? — скосив глаза, набралась я смелости для вопроса.
— Не передать словами! Признайся, это попытка отравления?
Я поперхнулась смехом.
— Это все на что я способна! — с трудом выдавила из себя.
— Печально, — мужчина рядом вздохнул. — Значит, я обречен на изжогу. А попытаться научиться готовить не хочешь?
Обалдеть! Что за странный разговор у нас…
— Я прекрасно готовлю! — сразу и возмутилась.
— Да?.. — иронии в голосе было на десятерых.
— Да! — отрезала я мгновенно. — Просто в условиях вашего мира все слишком… отлично от того к чему я привыкла.
— М-м-м… вот оно в чем дело, — сказал он с облегчением. — Тогда надо лишь подождать.
