Но когда Юлия узнала, что она не будет демонстрировать модели, а должна будет лишь помогать за кулисами, она была разочарована. Она не понимала, почему не может выйти вместе с другими манекенщицами.
— Вы работаете у нас в качестве манекенщицы фирмы, — холодно заметила Элвира.
— Но это же не исключает…
— Как раз по нашему мнению, исключает, — прервала ее Элвира Хаген.
— Но ведь я училась демонстрировать модели одежды, и я не раз доказывала, что могу это делать.
— Об этом не может быть и речи, Юлия.
— Ну, назовите мне причину, хоть одну единственную причину, почему я не могу выйти на помост?
Элвира смутилась.
— Ну, если сказать правду, Маркуард опасается, что вас это испортит.
— Испортит? — воскликнула Юлия изумленно.
— Вы можете якобы потерять вашу естественную прелесть, — сказала Элвира и пожала плечами.
— Он боится, что я уже не буду той послушной овечкой, с которой он может обращаться, как захочет?
— Это, конечно, слишком сильно сказано, но по смыслу похоже. Не обижайтесь на него. Мы все знаем, что он человек с капризами, но он — мастер, он — главное лицо на фирме. Художник. Мы все должны поддерживать его хорошее настроение.
— А мое настроение не имеет для вас значения?
— Нет, это не так. Он говорит, что вы вдохновляете его именно такая, какая вы есть, и как раз поэтому…
— Нет, — сказала Юлия с такой решительностью, которая поразила даже ее самою. — Я стала манекенщицей не для того, чтобы в каком-то жалком ателье уставать до изнеможения от долгого стояния на ногах! Если мне не разрешат выступать на этом показе, я увольняюсь!
Элвире Хаген было совершенно ясно, что Юлия настроена серьезно. Перед Элвирой стояла не робкая девушка, какая пришла в фирму после школы. Теперь Юлия была вполне самостоятельным человеком. Имея такую внешность, она легко могла найти себе новую работу где-либо в другом месте. Бессмысленно было продолжать этот спор. Тем более, если Элвира Хаген и ненавидела что-нибудь, так это как раз напрасную трату времени.
— Вы берете меня за горло, — сказала она и вздохнула.
— Вы сами вынудили меня на это, — защищалась Юлия.
— Ну, хорошо, мое согласие вы получили. Но, пожалуйста, будьте так любезны, попытайтесь как можно осторожнее внушить это господину Маркуарду.
Желание Юлии самой демонстрировать перед большой аудиторией модели, которые были сшиты на нее и которые она любила, было так понятно, что модельер был не в состоянии ей отказать. То восхищение, с которым Юлия отозвалась о его творениях, могло только порадовать его. Юлия рискнула даже польстить Маркуарду, чтобы получить его согласие. И он милостиво сдался.
