* * *
«Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь. Встану я, раб Божий Александр, благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами, пойду в чистое поле, поклонюсь и помолюсь истинному Христу, Белому Царю, Егорью Храброму; облаком оболокусь, утренней зарей подпояшуся, младым месяцем сотънуся, частымн звездами затычуся от призоров, от причи так, от прикосов, от урочливаго человека, от прикосливаго человека, от чернаго, от черемнаго, от русаго, от белаго, от черноглаза, от сероглаза, от белоглаза, от черноплота, от сероплота, от белоплота, от одножена, от двоежена, от однозуба, от двоезуба и от троезуба, и от колдуна, и оть колдуньи, оть бедуна так и от бедуньи так, и от всякия злыя, лихия, и от своей жены, и от чужия, и от своего человека, и от чужого, и от своей семьи, и от чужия, и от всякаго рожденнаго: от сутулаго и от горбатаго, наперед покляпаго, от старца, от старицы, от чернеца, от чернечихи и от попа, и от дьякона, и от подоморя, и от всего крылоса, и от девки-простоволоски, от бабы-белоголовки, от девки-простоволоски, на дороге стричнаго, постигающаго, засмотряющаго, завидяющаго. Злому и лихому, порченику, урченику, всякому рожденному человеку – мякина в глаз, железна спица в гузно, дресвяный камень в зубы – злому и лихому, порченику и урченику».
* * *
«Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь. Стану я, раб Божий (имя), благословясь, и пойду, перекрестясь, и умоюсь, и утрусь, и Господу Богу поклонюсь, и пойду далече, во чисто поле, в восточную страну. Есть вдалече, во чистом поле, в восточной стороне, стоит святой остров. На том на святом острове стоит святое древо ель, посохло и повяло коренье и корочка, и прутье. Я, раб Божий (имя), опрошу у святого древа ели: Гой еси ты, святое сухое древо ель, отчего ты посохло, и повяло твое коренье, и корочка, и прутье? И говорит мне святое сухое древо ель: Я, де, от того посохло и повяло мое корение и корочка, и пруточки, – есть на мне на святом, на сухом древе, на еле, на вершине сидит сизый черный ворон, нос у него железный, когти его булатныя, а крылье огленное; из огленнаго крылья пламень, пышет на все стороны он, прижигает он на рабех Божиих всякие уроки и призоры, встречи и привстречи, переходы, и перебеги, приговоры и злые лихие отговоры, лихую думу и лихой говор, и лихое слово, и лихую кровь, радости и помышления, и прихранения; обороняет он меня, раба Божия (имя), от всякаго завидящаго человека: от колдуна и от колдуньи, от ведуна и от ведуньи; от сиваго, от русаго, от чернаго, от черемнаго, от плешатаго, от шолудиваго, от смигноватаго, от возгреватаго, от чистаго, от поганаго, от одноженца, от двоеженца, от троеженца, от однозуба, от двоезуба, от троезуба, от пучеглаза, от пучеглазки, от попа и от попадьи, от дьячка и от дьячицы, от пономаря и от пономарицы, от еретика и от еретицы, от заугольника и от заплотника, ото всякаго злого лихого человека, ото всякия лихия притки, порчи, завидости. И всякому злому и лихому человеку меня, раба Божия (имя), путнику и ходоку, и петельнику, и леснику не испортит и не попомнить ни травами, ни словами, никакими злыми и лихими притками и пытками, порчами и завистями не попортить, не попомнить, не обурочить, не озевать, не огаркать, не озевать – отныне и до веку, во веки веков. Аминь».
