– Но мне интересно узнать, – нахмурился Коннел, – как, с твоей внешностью и образом жизни, ты умудрилась сохранить невинность?
Эмбер понимала, что разозлила Коннела, и размышляла, стоит ли посвящать его в свою тайну. Но какой смысл прикидываться, что она нормальная женщина, ведущая нормальный образ жизни?
– Потому что в действительности я не люблю мужчин, – призналась она, – и конечно же не доверяю им.
– Именно по этой причине ты отдалась случайному человеку, с которым познакомилась пару недель назад. Причем он даже не приглашал тебя на свидания.
Нарисованная картина выставляла ее в самом глупом свете, а объяснение было лишено элементарной логики. Щеки Эмбер вспыхнули: пришлось согласиться, что он говорит очень неприятную для нее правду. Готова ли она тем не менее признать его моральное преимущество только потому, что не посвятила в щепетильную проблему до того, как они занялись любовью? С какой стати она стала бы разрушать охвативший обоих эротический настрой?
– Твое колоссальное эго не нуждается в объяснении, почему я отдалась тебе. Твоя невероятная притягательность для женщин не тайна. Уверена, ты слышал это много раз. Она кроется, вероятно, в сочетании ирландского шарма с невероятной самоуверенностью. – Чувствуя озноб, она плотнее закуталась в простыню. – Высокое самомнение – надежный путь к успеху.
– Мы сейчас говорим о тебе, а не обо мне. Я до сих пор не услышал объяснения.
– Я не обязана отчитываться перед тобой.
– Ладно. Тогда сделай одолжение в благодарность за доставленное удовольствие.
Под его вызывающим взглядом Эмбер смутилась. В какой-то степени ей было легче ненавидеть Коннела: во всяком случае, тогда она не питала на его счет романтических иллюзий. Теперь она столкнулась с другой стороной интимных отношений, когда два человека обнажают друг перед другом не только тело. Впервые в жизни ей не удавалось избежать откровенного признания. Эмбер чувствовала себя слабой и уязвимой. Коннел требовал объяснения. В глубине души она понимала, что он имеет на это право.
– Вероятно, в жизни у меня не было достойного примера.
– Ты говоришь о своем отце? – спросил он серьезно.
– Нет. Но было много других. Любовники моей матери, например.
– Их было много?
– Можно и так сказать, – мрачно усмехнулась Эмбер. – После того как родители расстались, отец назначил матери щедрое содержание. Наверное, хотел заглушить чувство вины за то, что полюбил другую женщину. Теперь мне кажется, что он сделал ошибку. За деньги можно купить множество вещей, но только не счастье. Пускай это избитая истина, но она справедлива. – Эмбер вдруг осознала печальную иронию собственных слов, ведь, лишившись богатства, она сама увидела мир в другом свете. Сегодня по дороге от станции она впервые за долгое время любовалась красотой весенней природы, а несколько минут назад Коннел вознес ее на небеса и вернул обратно. Никакими деньгами нельзя измерить то, что она испытала.
