— Не, — Джон Томас издал булькающие звуки. Он приподнялся, схватил меня за рубашку и посмотрел мне в глаза. – Рассказал.
Через миг он снова упал на землю. Его голова склонилась на бок. Пол под ним тонул в крови.
— Что у вас случилось?
На каком-то уровне я осознавала, что на другом конце провода заговорил оператор 911. На каком-то уровне я помнила, как набирала номер. Но на другом, более примитивном уровне, я могла думать только о теле.
Теле, которое когда-то было Джоном Томасом Уилкоксом. Больше нет.
Ни судорожных вздохов. Ни бульканья. Его глаза опустели.
— Что у вас случилось?
— Он мёртв.
Я даже не понимала, что заговорила, пока оператор не ответил:
— Кто мёртв?
— Парень из моей школы, — слова огнём обжигали моё горло. Слёзы жгли мои глаза. Я не могла думать. Не могла дышать. – Кто-то стрелял в него. Я… Я пыталась помочь… Я звала на помощь, но никто…
— Мисс, вы должны сохранять спокойствие. Полиция уже едет. Стрелявший всё ещё там?
В коридоре была только я и тело, которое больше не было Джоном Томасом.
— В кого-нибудь ещё стреляли? – спросил оператор. – Кто-нибудь ещё мёртв?
Я не знаю.
Я не знала, подумала ли я об этом, или сказала вслух. Моя рука упала на пол, а с ней и телефон.
Почему никто не пришел на мои крики?
Что, если Джон Томас – не единственный? – подумала я. Эта мысль заставила меня прийти в движение. В один миг я стояла на месте, а в следующий я бросила телефон на пол и бросилась бежать к кафетерию.
К Генри и Вивви.
Распахнув дверь, я рванула в комнату. Неестественно неподвижные ученики сбились в группки. Я услышала, что кто-то плакал.
Несколько человек.
— Тэсс.
Я обернулась на звук голоса Генри. Он здесь. Он цел. Я шагнула к нему.
Генри в порядке. Мой мозг попытался усвоить эту мысль. Все они в порядке. Никто не ранен. Никто не кричал.
Генри подошел ко мне. Я никогда не видела на его лице такого напряженного выражения.
Что-то во мне сломалось.
— Стреляли, — мне удалось выдавить то же слово, которое произнёс Джон Томас. – В него кто-то стрелял.
Генри протянул руку и сжал моё плечо.
— Знаю.
Кто-то застрелил Джона Томаса.
Генри знает.
— Ты знаешь? – прошептала я.
— Все знают, — напряженно ответил Генри. – Я так сожалею. Я знаю, что ваши семьи близки.
Близки? Я попыталась усвоить его слова. Сожалею?
Сожалеет о том, что это я нашла тело? О том, что я снова и снова кричала, но никто не пришел?
— Мёртв, — я собиралась задать вопрос, но у меня ничего не получилось. – Он мёртв, и…
