Эмилия вздрогнула. В один миг Ашер сидел рядом со мной, а в следующий Джон Томас лежал на земле, а Ашер стоял над ним.
— Если она сказала, что она этого не хотела, — прошептал Джон Томас, — она соврала.
Ашер сорвался. Это нельзя было описать другими словами. Он снова и снова бил Джона Томаса по лицу с сумасшедшей яростью.
Всё это время Джон Томас улыбался.
— Ашер, — произнесла Эмилия. Он не услышал её, не услышал меня. В своей ярости он не слышал ничего.
Я заметила движение справа от меня, а затем кто-то оттянул Ашера от Джона Томаса. Я не сразу осознала, что это был Генри. Ашер попытался вырваться из его хватки, бросаясь вперед. Крепко сжимая руки на его груди, Генри оттащил его назад.
— Хватит, Аш, — сказал Генри.
Через несколько секунд к нам нагрянули учителя. Джон Томас всё ещё лежал на земле, истекая кровью. Он всё ещё улыбался. Затем он поймал мой взгляд, и я почти слышала, как он злорадствовал:
Не ты одна можешь осуществить план.
ГЛАВА 24
Ашера отстранили от учёбы на две недели. Ему повезло, что его не исключили. У драки было много свидетелей, которые могли описать произошедшее: Ашер ударил первым. Джон Томас даже не отбивался.
Только несколько человек слышало, как Джон Томас провоцировал Ашера на драку.
Когда директор спросил у Эмилии, приставал ли к ней Джон Томас, она покачала головой. Она не посмотрела Ашеру в глаза. Не сказала ни слова.
Как она могла это объяснить?
Когда мы выходили из кабинета директора, Ашер поймал её взгляд.
— Эм…
— Не нужно, — настойчиво произнесла Эмилия. Я мысленно перевела её слова: Не спрашивай у неё, о чём говорил Джон Томас. Не спрашивай, почему она не сказала директору правду. – Ты наконец-то добился того, чтобы тебя отстранили, — сорвалась она. – Теперь ты счастлив?
— Я просто… — начал было Ашер, но Эмилия не дала ему закончить. Она опустила руку на его грудь и оттолкнула его.
— Я тебя об этом не просила.
На уроке «Говоря о словах» покрытый синяками Джон Томас объявил, что он будет работать со мной в паре.
К нам подошел Генри.
— Настоящий мужчина никогда не предполагает, что кто-то захочет быть его напарником, — произнёс Генри. Он одарил Джона Томаса взглядом, от которого по моей спине пробежали мурашки. – Настоящий мужчина спрашивает.
Судя по голосу Генри, на самом деле, он говорил не о парной работе на уроках.
— Настоящий мужчина не принуждает. Не давит, — продолжил Генри. – Он не может просто взять то, чего хочет. Он спрашивает, — ещё несколько секунд Генри пристально смотрел на Джона Томаса, а потом он повернулся ко мне и продемонстрировал пример. – Хочешь вместе поработать над этим заданием, Кендрик?
