«Ясно», – хотела подыграть отцу Ирина, но не успела: незаметно подошедшая к ним Жулька сначала ткнулась ей в бок, а потом уселась Рузову на ногу.
– Точно – девка, – вздохнул Миша и потрепал псину за ушами: – Войдешь в дом, сдам на колбасу. Поняла?
Жулька, обрадованная хозяйской лаской, в неге закрыла глаза.
– Она согласна, – рассмеялась Ирина и пошла к дому, как в детстве, потешно размахивая левой рукой.
«Все марширует», – мысленно улыбнулся Рузов и попытался посмотреть на дочь другими глазами, как, например, Макс. Ничего не вышло: он по-прежнему видел в Ирине маленькую девочку и вспоминал, как та горько плакала, когда он уезжал из дома, например в командировку. «Не такая уж я и сволочь», – пробормотал Миша и, потрепав Жульку еще раз, поспешил в дом, где увидел когда-то типичную для своей семьи картину: Маша с дочерью сидели на диване, обнявшись, как будто не виделись несколько лет.
– Соскучились? – пытаясь не выдать собственного волнения, нарочито бодро спросил Рузов и, не дожидаясь ответа, уселся рядом со своими девочками. Как отец, наверное, он должен был хотя бы полюбопытствовать, как Ирина сдает экзамены, куда планирует поступать, как себя чувствует, наконец. Но, как отец, он не хотел слышать ничего такого, что могло бы нарушить эту хрупкую идиллию, срок жизни которой так же короток, как и его собственное желание начать все с нуля. Рузов просто знал, что так надо, а если по-честному, то никакой уверенности в том, что он сможет забыть случившееся, не было. Мало того, глядя на переполненную тихой радостью Машу, ему захотелось сделать нечто, что могло бы поколебать ее умиротворенность. Но как осуществить это, не задев дочь, он не знал и поэтому медлил.
– У тебя все в порядке? – покосилась на него Машенька, не размыкая рук.
– Все, – подтвердил Миша. – Если не считать, что ты отрезала меня от внешнего мира.
– Мир подождет, – улыбнулась мужу Маша и заскользила взглядом по потолку.
– Ага, Машка, поплачь еще, – поддел жену Рузов. – Ты ведь от счастья?
– От счастья, – Машенька смахнула слезы. Похоже, любая мелочь отзывалась в ней особым душевным напряжением, которое легко передавалось Мише, а потому вызывало сопротивление. Наконец Рузов не выдержал и озвучил:
– Мне надо на пару часов отъехать.
Маша изменилась в лице:
– Именно сейчас?
– Сейчас. У меня встреча.
– Отмени свою встречу, – стараясь сохранять спокойствие, предложила Машенька.
– Это каким же образом? – скривился Миша и показал рукой на разобранный для просушки телефон.
