– Садись, Женечка. Витя, зову Егорку.
Наконец, все расселись. Чай был налит в белоснежные, с кружевной вязью по ободу, чашки. Галина Степановна торжественно воткнула одну свечку в торт. Егор дунул, голубовато-желтое пламя затрепетало, борясь за жизнь, и растворилось в воздухе, унося с собой загаданное желание. Ковыряясь ложечкой в песочном творожнике, Егор начал негромко:
– А– б-в-г…
За столом воцарилась тишина. Без ошибки и без запинки. Сердце у Виктора радостно забилось, и даже в жар слегка бросило. От гордости.
– Вот это мой сын!
И Егор впервые за весь день улыбнулся, еще сдержанно, в чашку. Ну, а после похвалы бабушки с дедушкой уже гордо расцвел. Румянец заиграл на щеках.
– Ну, выбирай игрушку. Заработал!– сказал отец.
– Самокат!
Егор торт не доел– убежал в комнату, принес– похвастался новым трансформером от бабушки с дедушкой. Потом, выпросив разрешение посмотреть мультик, уселся на диване в гостиной, отделенной от кухни, где чаевничали, широким длинным коридором.
Виктор рассказал о Диснейленде, истории с кларнетом и принятых им мерах воспитания. Говорили вполголоса, да и телевизор работал громко. Галина Степановна покачала головой.
– Как же все это нехорошо.. Для ребенка. Я одного не понимаю. Ты ведь говорил, все у вас было прекрасно…
– Мам,– поморщился Виктор. –Ну, опять двадцать пять.
– Нет, я пытаюсь понять!– мать повысила голос. Этого железного тона страшились все на съемочной площадке. От буфетчицы до именитых актеров. Галина Степановна работала исполнительным продюсером на знаменитой киностудии. Выпустила не один «хит». Пока училась в театральном, ей не раз предлагали перейти на актерское. Говорили: «Будешь звездой.»
Горящие зеленые глаза, черная толстая коса до пояса, темперамент… Отказалась. Дескать, не хочу шататься по кастингам и зависеть от чужого мнения. Но хоть и не актриса, а сердец разбила немало. И те самые, с разбитыми сердцами, до сих пор ей звонили, приносили контрамарки в театры, говорили комплименты. Это ей-то, женщине под шестьдесят.
– Мама, у тебя же морщины!– смеялся Виктор. – Какие тебе свидания?!
Но, смеясь, понимал, что не замечают люди ее морщин. Потому что глаза у нее горят, как девчонки, и какое-то сияние исходит.
– Нет, я пытаюсь понять! Женщина просто так из семьи не уходит. Я, вон, каждый месяц влюблялась по молодости. Женя знает. А, Жень?
– Угу,– хмыкнул отец, не поднимая глаз от газеты.
– Бывает– приду домой. А он сразу видит. Говорит: «О, опять влюбилась.» Но это же все так, ерунда!
