Мы выехали на шоссе, я прибавил скорости.
- Не получается, Юль. - сказал я, - Если б она от страха все это наплела, то как вышли они потом на улицу - она бы первому встречному менту его и сдала бы!
- А вот и не обязательно, что сдала бы! - с жаром возразила Юлька, Ты здесь, на Западе забурел совсем и от родных корней оторвался: у нас женщине на изнасилование жаловаться - себе дороже ... менты у нас, если хочешь знать ...
- Не горячись. - перебил я ее, - Сама посуди, если даже в ментовку она его не упекла, то неужели пощечину ему не дала и в рожу не плюнула?...
- А может, и плюнула! - вскричала Юля, - Он, может, просто рассказать не успел!
- Успел. - отвечал я, - Помнишь, что я у него в самом конце спросил?
Наступило молчание. Дождь слегка усилился, и я внимательно смотрел на дорогу; справа и слева мелькали ярко-желтые, как во многих местах в Англии, фонари. Я бросил косой взгляд на Юльку - та дулась.
- Юль, ты чего? - удивился я, - Из-за такой ерунды расстраиваешься?... Да что это на всех вас накатило?
Она промолчала. Мокрая дорога блестела черно-желтыми бликами, машин было мало. Мы приближались к Ковентри.
- Ты, Жень, стараешься быть в равной степени добрым ко всем людям на Земле! - вдруг сказала Юлька странно-злым голосом, - А быть добрым ко всем - это все равно, что быть равнодушным к каждому. Очень удобная позиция для сохранения собственной душевной чистоты и благополучия.
Опять наступило молчание. Я включил радиоприемник ; "There's no aphrodisiac like loneliness ..." - мягко запел низкий женский голос. Размеренный стук дворников подчеркивал ритм песни, гудение хорошо отлаженного мотора создавало ровный уютный фон.
- Было ли хоть раз, чтоб ты попросила меня помочь, а я отказал? спросил я.
- Нет. - после паузы ответила Юля.
- Бывало ли, что я помогал тебе без просьб? - спросил я.
- Да. - после паузы ответила Юля.
В кабине машины было сухо и тепло; "... youth, truth and a picture review ..." - выводил низкий женский голос. И тут что-то заставило меня повернуться к Юле ... она смотрела на меня одним из тех женских взглядов, от которых у мужчин, в каких бы они отношениях с этими женщинами ни находились, замирает сердце и перехватывает дыхание.
- Я на тебя не сержусь. - сказал я.
x x x
Юля пробыла у нас еще неделю - я и моя жена по очереди катали ее по окрестным замкам; пару раз ездили в Лондон. Рассказ Саломахи никак более не обсуждался, и мне было показалось, что Юля про него забыла. Однако, когда я подвозил ее к идущему в аэропорт автобусу, она сказала, что собирается по приезде в Москву проверить саломахину историю, как она выразилась, "на вшивость". "Каким образом?" - поинтересовался я ... но тут подошел ее автобус, и ответа на свой вопрос я не получил.
