Воспоминания современников о Михаиле Муравьеве, графе Виленском | страница 6



Активизировалась подрывная деятельность и на других рубежах Российской империи. Летом на черноморском побережье Кавказа, где еще продолжалась война с черкесами, с парохода «Чезапик» под английским флагом высадился вооруженный отряд («легион») польских эмигрантов численностью в 59 человек под командованием французских офицеров во главе с полковником Клеменсом Пржевлоцким. Задачей легионеров было открыть «второй фронт» против России на Кавказе. При этом сами поляки были лишь пушечным мясом в руках западных организаторов высадки. Так, непосредственно организацией посылки «Чезапика» занимался капитан французской армии Маньян>3. Одновременно отряд полковника З. Ф. Милковского, сформированный из польских эмигрантов в Турции, попытался пробиться из Румынии на юг России. Правда, румынские власти разоружили инсургентов, не дав пройти им к границам России.

Хотя легионеры Пржевлоцкого были быстро перебиты, высадки новых «легионов» продолжались. Это было весьма опасно, учитывая, что после Крымской войны Россия была лишена своего черноморского флота.

Одновременно британский флот начал крейсировать у российских берегов на Тихом океане. Начались набеги кокандцев и подданных других среднеазиатских ханств на российские владения на территории нынешнего Казахстана. Казалось, повторяется ситуация 1854 г., когда Россия в одиночку противостоит всей Европе на несравненно более худших, чем тогда, геополитических позициях.

Однако самая главная проблема, вызванная мятежом, заключалась в том, что инсургенты сражались не за свободу польского народа, а за восстановление Речи Посполитой с границами, далеко выходящими за этнические границы польской народности. На картах, отпечатанных по -ляками на западе, была изображена Польша «от моря до моря» с такими «польскими» городами, как Киев, Рига, Смоленск, Одесса, и пр. Требование «исторических границ» прежней Речи Посполитой было присуще совершенно всем польским повстанческим организациям. Еще до восстания, 11 сентября 1862 года, вскоре после покушения на Наместника в Польше Константина Николаевича, этот Великий князь обратился к населению Польши с Манифестом, начинавшимся со слов: «Поляки! Верьте мне, как я верю вам!». В ответ он получил послание графа А. Замойского, одного из влиятельнейших польских деятелей. Выразив дежурную радость по поводу спасения жизни Наместника, Замойский писал: «Мы можем поддерживать правительство только когда оно будет польским и когда все провинции, составляющие наше Отечество, будут соединены вместе, получат конституцию и либеральные учреждения. Если мы любим Отечество, то любим его в границах, начертанных Богом и освященных историей»