Лаар расположился в низком широком кресле, стоявшем прямо под арочным окном. Облачен он был в запачканную дорожную одежду. Разве что доспех скинул, а в остальном остался как был. Даже грязные сапоги не удосужился стянуть. От него тянуло резким запахом гари и древесной смолы. На виске багровел след запекшейся крови, подбородок был измазан в золе, а на левом запястье, как раз в том месте, где должна располагаться голова татуировки-змеи, белела повязка.
Раан-хар сидел с прикрытыми глазами, и я даже подумала, что он дремлет. Слишком уж измотанным выглядел. И глядя на него такого — грязного, небритого, уставшего, я почувствовала, как болезненно щемит сердце. Захотелось подойти и коснуться мужского лица с заострившимися чертами, стереть вертикальную складочку, залегшую меж широких бровей. Но вместо этого я застыла на пороге, не зная, как дальше быть: то ли уйти, то ли остаться, дожидаясь, пока муж проснется.
Мучилась сомнениями я недолго.
— Ты так и будешь там стоять? — недовольно произнес Лаар, при этом даже не открыв глаза. И как только понял, что я здесь? Вошла вроде неслышно… Или, может, он попросту учуял меня, с его-то тонким обонянием?
Сделала несколько несмелых шагов вперед, остановившись почти у самого кресла. Теперь, вблизи, следы измождения на лице раан-хара были еще заметнее, еще отчетливее. Смуглое лицо его было непривычно бледным, на лбу выступили вздувшиеся вены, губы пересохли и покрылись мелкими трещинками.
Непонимание, зачем муж послал за мной, лишь усилилось.
Более того, он опять молчал. Я чуть помялась, неуверенно переступила с ноги на ногу, ожидая распоряжений. А потом еще раз скользнула взглядом по спальне. Рядом с постелью, на низком прикроватном столике, стоял кувшин с водой.
Убедилась, что Лаар не смотрит на меня, и прошла к столику. Наполнила чашу водой. Развернулась и наткнулась на колючий взгляд мужа. Он наблюдал за мной из-под опущенных ресниц, следил неотрывно, но при этом словно нехотя. Будто я нарушила его спокойствие этим своим поступком.
Секунда колебания — и я все-таки взяла себя в руки и вернулась к Лаару. Протянула ему чашу. Тот поглядел на нее, тяжело сглотнув слюну, но не взял сразу. Раздумывал, кажется.
— Я подумала… ты… вы… — Запнулась, не зная, как правильно обращаться к мужчине, и закончила скомканно: — хочешь пить.
— Посласти, — хрипло обронил Лаар.
— Что? — Я подумала, что мне послышалось. Но нет.
— Добавь сахара, — повторил муж, и я поспешно бросилась к столику. Положила в воду два кубика светло-коричневого тростникового сахара и вновь поднесла раан-хару.
