– У вас уже была первая лекция по химии?
– Не было еще. Сегодня последней парой.
– Отлично. А кто у вас – Чувиляев?
– А черт его знает. Еще же не было.
– Да точно он будет. На физмехе он уже лет десять бессменно читает.
Я учился с Аркашкой в одной школе. В одной известной питерской физматшколе. Довольно много народу из нашей школы традиционно из года в год поступало на физмех. Аркашка был на год старше и учился уже на втором курсе.
– Обязательно отправьте ему записку с вопросом про эффект Мессбауэра.
– Чего-чего? А что это такое?
Зазвенел звонок, и Аркашка скрылся так же внезапно, как и появился.
Дело было в первых числах октября, так как наше знакомство с институтской жизнью в сентябре началось в колхозе в Ленобласти. Вытянутый деревянный барак. Вход с торца. С двух сторон, подкрепленные столбами через каждые пять метров двухъярусные двухметровые полки. На них мы спали плечом к плечу, голова к стене, ноги к проходу.
По утрам пристроившийся работать на кухне Фрумкин заходил и орал:
– Рота, подъем!!!
С теми же словами он заходил и в женский барак. Правда, к ним он так заходил всего три дня. Потом наши тургеневские барышни хорошенько оттаскали его за чупрун и объяснили вежливо, но доходчиво, что если он еще раз появится утром в их бараке со своими солдафонскими замашками, то пострадает не только его шевелюра.
Еще пару дней он заходил к ним в барак и вкрадчиво сообщал:
– Просыпайтесь, пожалуйста, графини, баронессы и просто сударыни, вас ждут великие дела и скромный завтрак.
Потом его поперли с кухни в поле. В поле требовалось ползти по борозде с ящиком и собирать в него картофелины. Большинство выполняло именно эту работу. И было еще три вида элитных работ – на кухне, грузчиком и в КСП (картофелесортировочный пункт).
Наверное, Валентюк, прибывший в Ленинград учиться из города Северодонецка, никогда не стал старостой нашей группы, если бы мы не поехали в сентябре в колхоз. Старосту назначали кураторы групп от кафедры. В нашей выбор пал на Полянского.
Видимо, чуйка у преподов с кафедры работала неплохо. Они его «раскусили» сразу. Полянский закончил институт с красным дипломом и лучшим рейтингом, получал с третьего курса Ленинскую стипендию и студентом вступил в ряды КПСС, а на пятом курсе съездил в Югославию в стройотряд. Но вот старостой он пробыл у нас всего полмесяца. А может, именно это фиаско на поприще старосты и подстегнуло его совершить такую блистательную студенческую карьеру.
