— Так ли это? Ты не ошибаешься?
— Вообще-то у меня хорошая память…
Я поведал остальным о подозрениях угольщика и заявил:
— Я могу быстро настичь его!
Мохаммед Эмин покачал головой.
— Зачем терять время, возвращаться? Если этот человек действительно беббе, откуда ему знать, что Хайдар Мирлам приглашен к джиаф? Такие вещи обычно держат в секрете.
— И к тому же, — добавил Амад эль-Гандур, — как он может навредить нам? Он идет на север, а мы — на юг. Нас никто не сможет догнать, даже если он расскажет о нас в Бане.
Эти доводы показались мне убедительными, поэтому я решил не возвращаться.
Только англичанин возразил.
— Зачем отпустили парня? — заявил сэр Дэвид после того, как я поведал ему суть разговора. — Надо было его пристрелить, причем без жалости. Любой курд — преступник. Да!
— И бей из Гумри тоже?
— Хм! Пожалуй!
— Сэр, вы неблагодарны.
— Этот бей не встретил бы нас так хорошо, не знай он о нас заранее от Мары Дуриме. Хорошая жена — единственная жена…
Имя Дуриме навеяло на меня поток воспоминаний, которые на мгновение заставили забыть о происходящем. И я ушел в свои мысли, пока англичанин развивал идею о предстоящем завтраке. А ведь он был прав! Мы отмахали, невзирая на сложность дороги, приличный кусок и заслужили отдых. Кстати, лошади тоже. Скоро мы нашли подходящее место, где спешились и растянулись на подстилках. Все, за исключением часовых.
К тому времени как мы пробудились, животные уже хорошо отдохнули. Я решил проверить, допустит ли до себя угольщика наше новое приобретение. Допустило. Животному, наверное, нравилось, что его здесь не мучают. Так что я смог снова вернуться к своему вороному, и это оказалось весьма кстати, как я вскоре понял.
На вершинах, голых до сей поры, появился лес — мы пробирались все дальше на юг. Здесь было больше воды, и поэтому наше продвижение несколько затруднилось. О проторенной дороге не могло быть и речи. Нам приходилось то забираться на немыслимые кручи, то спускаться в расщелины. Иногда мы продирались между дремучих чащоб, а подчас протискивались между скал.
Так к обеду мы оказались в долине с несколькими деревцами. Вдали в голубой дымке возвышалась большая гора, своими отрогами преградившая нам путь.
— Мы пройдем здесь? — спросил я Алло.
— Да, господин. Слева мы проедем у ее подножья.
— Что он говорит? — спросил Линдсей.
— Что наш путь проляжет слева от горы.
— Подумаешь, тоже мне проводник!
Едва он это произнес и только я открыл рот, чтобы возразить ему в ответ на колкость, с обеих сторон бабахнули выстрелы и более пятидесяти всадников показались из-за деревьев, окружив нас.
