— Фу ты, черт! Кто это? Горилла?
— Нет, курд из племени банна.
— О! Почему бы тебе не помыться? — пробормотал он, обращаясь к бедному парню, но тот не понял его английского.
Лошади тем временем принялись пастись и выели целые поляны во мху. Мы уселись, и я рассказал Мохаммеду об угольщике. Мы решили как следует его проверить.
А тот вытащил из хижины мешок муки грубого помола и банку с солью. Затем появился на свет божий горшок, который, наверное, многие десятилетия служил каким-то таинственным целям. Потом он залез в какой-то подвал позади дома. Он был выложен камнями и содержал запасы мяса в виде двух зайцев и говяжьей туши. Мы могли выбирать и выбрали говядину. Мясо было вымыто и зажарено на костре, Халеф тем временем напоил лошадей, а курд нарезал для них своим длинным ножом траву.
— Грязноватый паренек, — заявил англичанин, — но прилежный. Жаль!
— Что жаль?
— Жаль, что горшок неподходящий, тоже грязноватый. А иначе он мог бы еще как варить!
— Что еще варить?
— Пудинг!
— Нам только пудинга здесь не хватало!
— Хм! Или я не англичанин?
— И что же за пудинг вы собираетесь варить?
— Да любой.
— Мне известны двадцать видов, но ни один нельзя сделать здесь.
— Почему же?
— Да оттого, что ничего нет.
— Как это так? Говядина есть, мука есть, соль есть…
— Что ж, запомню этот рецепт. Правда, тут не хватает сала, яиц, лука, перца, лимона, петрушки, горчицы…
Короче говоря, вместо пудинга он получил кусок лопатки, которую обглодал дочиста. Пока я разделывал жаркое, курд стоял у угла своего дома и старательно слизывал с пальцев сажу.
— Иди сюда, Алло, поешь с нами! — позвал я его.
Он не заставил себя ждать, и с этого момента мы были лучшими друзьями.
— Сколько стоило твое мясо? — спросил я.
— Господин, я дарю вам его. А себе поймаю другое.
— Нет, я все же хочу заплатить. Вот, возьми.
Я залез в потайной карман на поясе, извлек два пиастра и протянул ему.
— О господин, твое сердце полно доброты! А зайцев ты не хочешь зажарить?
— Мы заберем их завтра с собой.
Рядом с домом лежала большая копна листьев. Курд собрал их, чтобы подготовить для нас подстилки. С помощью наших одеял ему это удалось превосходно, так что на следующее утро мы вынуждены были признать, что давно не спали так сладко.
Перед отъездом мы доели холодное мясо.
— Вы платили, мистер, — заявил Линдсей, — я отдам вам.
— Что за мелочи!
— Эта горилла поведет нас? И сколько он берет?
— Два пиастра в день.
— Я дам ему их. Понятно?
— Хорошо, сэр!
Поскольку хаддедины тоже согласились взять курда в качестве проводника, я провел экзаменовку.
