– Это исключено. С утра стихи читают только аристократы, дегенераты и запойные графоманы, – отрезала Саша.
Ответ Рае не понравился. Друг Иосиф глубокомысленно заметил:
– Как хорошо, Сашенька, что я все-таки вытащил тебя из состояния застоя, и ты приехала к нам.
– Какого-такого застоя? Ты же ничего не знаешь о моей жизни. Да у меня все эти годы был не застой, а расцвет. Не путайся, дорогой, в терминологии!
В дорогу хлебосольная Рая снабдила Леву и Сашу объемистым пакетом соленых сушек, сохранившихся, судя по внешнему виду, еще с советских времен.
Мышкин внешне оказался просто сказочно похож на кота Базилио. В его глазах читалось обманчиво робкое приглашение прокатиться с ним на Поле чудес. Саша пересела в Левину тойоту, и они рванули из Пало-Алто в столицу Калифорнии Сакраменто. Все четыре окна были распахнуты, и веселый ветер подпевал не терявший присутствия духа трубадурке:
– Уно, уно, уно, ун моменто! Уно, уно, уно, Сакраменто!
Постепенно ветер становился все горячее и стремительно утрачивал свою веселость.
– Лева, срочно закрывай окна и включай кондиционер! – взмолилась Саша.
Драйвер залез рукой в недра тойоты и чем-то там пощелкал. Через несколько томительных минут Анчарова опять стала взывать к Мышкину:
– Лева, что происходит?! У тебя из вот этих дебильных щелочек идет горячий воздух.
– Правда? А мне не жарко. Вообще-то я не успел закачать фреон в кондиционер.
– Мышкин, ты че, издеваешься? Кто триста раз клялся честью бывшего московского каэспэшника?! Кто обещал мне кондиционеры всегда и везде?!
– Дело в том, что Рая и примкнувший к ней Иосиф собирались привезти тебя в Сакраменто на собственной кондиционированной машине. А я бы за это время закачал фреон в свою. Но они срочно вызвали меня в Пало-Алто, потому что Рая заболела. И я ничего не успел закачать.
– Кто заболел? Рая?! Сегодня с утра она была вполне здоровой, хоть и не слишком любезной. Все! Из Сакраменто, если мы туда, конечно, доедем, я возвращаюсь в Нью-Йорк! Хватит с меня!
– Ну потерпи еще чуть-чуть! Остался час езды. Я думал, что все обойдется. Из окон дует, мне нормально. Слушай, а чего у тебя лицо стало такого фиолетового цвета?
– Потому что мне нечем дышать. Скоро начну терять сознание. И я тебя об этом предупреждала. Несколько лет назад я была в Израиле и в мою сторону из пустыни задул хамсин. От этого мерзкого ветра я чуть не окочурилась. Очнулась в госпитале, где эскулапы в пыльных шлемах склонялись молча надо мной, а потом требовали 300 шекелей за перевозку тела. С тех пор в жару на меня нападает гигантская грудная жаба. Смотри, «Макдоналдс»! Тормози!
