– Давайте знакомиться, – любезно предложил он. – Меня зовут Леша.
От этого звукосочетания я не на шутку поперхнулась дымом и с трудом вспомнила свое собственное имя. После тамбурного знакомства Леша-дубль 1 не отходил от меня ни на шаг. Я узнала, что он долго жил на Севере, в Ямбурге, и только недавно переехал в теплые края, то есть в Симферополь. А фамилия у него была, ты не поверишь, Пржевальский. Когда я спросила, говорил ли ему кто-нибудь, что он невероятно похож на Алексея Волкова, Леша рассказал мне чудную историю. Но об этом чуть позже.
Представь себе состояние человека, всю жизнь грезившего Парижем и не чаявшего попасть туда при жизни, в тот момент когда он, то есть я, ранним зимним утром въезжает на Елисейские Поля. Забыв и про утомительную дорогу через заснеженную Европу, и про китайский мерзкий пух, прилипший к нарядному костюму, я смотрела из окна автобуса на Париж и действительно готова была за такое счастье просто взять и умереть. И надо сказать, все последующие дни не поколебали моей готовности. Только Лувр не совсем оправдал ожидания, и то лишь потому, что я терпеть не могу музеи, кишащие толпами экскурсантов. К тому же, Лувр съедал у меня те часы, в которые я хотела прошляться по мостовым Парижа до полного изнеможения. Поэтому я с трудом запоминала изобразительные сокровища залов, спеша обойти их поскорее и оправдывая себя тем, что наш Эрмитаж все равно лучше. Эрмитаж, правда, был уже не наш, но эта спорная мысль совершенно не умаляла его достоинств. А вот Джоконду я помню абсолютно отчетливо. Эта стерва, заключенная в стеклянный саркофаг, саркастически смотрела на меня, явно намекая на то, что знает всю мою подноготную. Саркофаг-саркофагом, но на всякий случай я отступила подальше, потому что увиденный мной сквозь портрет Моны Лизы мужик (Леонардо в юбке), как мне почудилось, вознамерился совершить насильственные действия. В общем, из Лувра я вышла с облегчением…
Когда мы шумною толпой спускались с Монмартра на Пляс Пигаль, к нам приблудилась огромная собака. Потом приблудилась и хозяйка, оказавшаяся балериной из питерского Вагановского училища. Ее имя было каким-то незапоминающимся, зато собаку звали Дягилев. О, это был тот самый Париж, по которому я мечтала именно так прогуляться! И вот в знаменитом парижском кафе «Ротонда» на бульваре Монпарнас (где, между прочим, начинался роман Ахматовой и Модильяни) Леша-дубль 1, то есть Алексей Пржевальский, рассказал мне за рюмкой анисовой водки почти анекдотическую историю, достойную краткого описания.
