– Эй, дядя… Торчишь, что ли? – одна поводила у него перед лицом ладонью. – Врубайся!
Еремей увидал у самых глаз длинные острые кроваво-красные ногти и замер, готовясь принять мученическую смерть.
– Чего пялишься? Понравилась? – другая хлопнула подругу по заду. – Купи, продается!
Девки оживились, радуясь неожиданному развлечению, одна задирала короткую юбку, выставляя тощее бедро, другая тыкала в Еремея «козой».
– Сгиньте, исчадия! – Еремей зажмурился, слабо сопротивляясь. – Господи Иисусе Христе, помилуй мя…
Бегун вышел из будки, мимоходом развернул обеих за плечи и проводил пинком в зад.
– До ночи не появится, – озабоченно сказал он. – Поехали, у меня свои дела еще есть.
У школьных ворот дорогу им преградил дюжий охранник:
– Ваши пропуска?
– Мне сына повидать.
– Свяжитесь с начальником охраны, – предложил тот, протягивая рацию.
Бегун отошел и свернул в соседний двор. Воровато огляделся и перемахнул через забор. Еремей следовал за ним.
В просторном спортзале старшеклассницы играли в теннис. Еремей глянул на плещущие над загорелыми ногами юбки и торопливо отвернулся.
В школьных коридорах было безлюдно. Бегун приоткрыл одну дверь – оттуда слышалась английская речь, другую – там бурлили в колбах какие-то реактивы, третью – Еремей заглянул ему через плечо, столкнулся взглядом с пустыми глазницами скелета и кинулся прочь, сплюнув через левое плечо.
– Тихо, – цыкнул на него Бегун.
В следующем классе малыши застыли перед компьютерами, полукругом перед учительским столом. Павел сидел с краю. Бегун пригнулся, чтобы не заметил учитель, скатал бумажный шарик и бросил в сына. Тот обернулся, нахмурившись, и радостно распахнул глаза. Бегун прижал палец к губам. Павел глянул на учителя, повернул монитор, чтобы видно было отцу, и крупно написал: «Я знал, что ты придешь!!!» Бегун поманил его к себе.
– Виктор Николаевич, можно в туалет? – спросил Павлик.
– Пять минут до конца урока, Дэвидсон, – ответил учитель.
«Жди меня на крыльце», – написал Павлик.
После звонка он вылетел на крыльцо и повис на шее Бегуна:
– Я тебя так ждал, так ждал! Какая у тебя борода смешная! Где ты был так долго?
– А ты уже Дэвидсон? – усмехнулся Бегун.
– Они забрали меня сразу, как ты уехал. А потом мама сказала, что ты умер, что так и должно было случиться рано или поздно, и они поменяли мне фамилию, а завтра мы улетаем навсегда. Ты не отдашь меня, правда? Теперь я снова буду Беглов?
– Слушай, Павел, – сказал Бегун, отстранив его. Мимо носилась взад и вперед шумная ребятня, налетая на них. – Я тоже завтра уезжаю, очень далеко. И тоже насовсем. Ты уже взрослый человек, и ты сам должен решить…
