(у Абульфеды, XIV в.),
Каркери (у Шильтбергера, XV в.),
Киркель, Kirkiel (у польских писателей),
Керкиард, Cherkiarde (у Барбаро, XV в.),
Керкер, Chercher (у Контарини, XV в.),
Киркеры и
Киркер (в Литовских грамотах, XV в.),
Крикъер (у караимского раввина, XV в.),
Херхиард (в сочинении о татарах неизвестного автора, XVII в.),
Кыркор, Кирькор, Киркор, Киркир (в русских грамотах). Все эти варианты можно видеть в «Крымском Сборнике» Кеппена
[327]. В том же Сборнике сделано замечание, что последняя, русская форма –
Кыркор или
Киркор, находится у Карамзина, который дважды упоминает о Кыркоре на основании Дел Крымских, хранящихся в московском архиве МИД впервые под 1521 годом и потом десятью годами позже
[328]. Но в Делах Крымских о Кыркоре упоминается, и даже довольно часто, гораздо ранее. В грамоте Колычева от июня 27 1492 года говорится: «Да сам, государь, царь (Менгли-Герай) поехал на третей день
в Кыркор, а мне велел на собою быти и с казною. Да приехав, государь,
в Кыркор, велел ми у себя быти назавтрее в вечере»
[329]. В январе 1493 года Костя Заболотцкий доносил в Москву: «Приехали есми, государь, в Орду на Козмодемьянов день, а царь был
в Кирькоре, а посол был королев в Орде князь Иван Глиньской; а хотел царь посла королева отпустити часа тово, и царь нам велел с Лобаном
в Кыркоре у себя быти… А мне, государь, царь с собою итти не велел, а велел ми жити без себя
в Кыркоре»[330]. Он же опять передает речи Менгли-Герая, который между прочим сказал: «И яз посла из
Кыркора отпустил, а быти ему у меня поиману в новом городке»
[331]. Насчет того же литовского посла уже сам Менгли-Герай пишет Великому князю Ивану Васильевичу в своем ярлыке от 1 сентября 1493 года: «Которой посол пришел, и яз его поимав, крепить велел, и до сих мест в городе в нашем в
Кыркоре в крепи»
[332]. Константин Заболотцкий подтверждает вышеприведенный факт в своей грамоте того же года, говоря: «И царь, государь, с моих речей того Леза поимал и посадил его в
Кыркоре и людей его перепродал»
[333]. В наказе Звенцу от 11 октября 1496 года, в числе обид и покраж, причиненных крымцами русским, значится между прочим: «Да
киркирского наместника сын Мамышев взял у великого князя людей силою за пошлиною две однорятки, да два сагадака, да полотно, да двадцать стрел»
[334]. В августе 1500 года Иван Кубенский доносил великому князю: «Да Ебага улан привел, государь, к Менгли-Гирею царю царевича Менглишика Ягубова… и нонеча, государь, тот царевич скован сидит в
