— А вон там что такое? — спросил вдруг Иванов.
— Где?
— Вон там. — Иванов указал на темное облачко в небе над болотом. — Птицы?
Вначале Эрвин фыркнул: этот контрабандист даже не знал, что птиц на Хляби не существует — их место в небе занимают крылатые твари, отчасти похожие на доисторических земных птерозавров. Тоже, кстати, умеющие по-птичьи собираться в стаи. Но, приглядевшись, он ощутил укол досады: Иванов раньше него заметил то, на что следовало обратить внимание.
Да, стая. Крылатые твари. Если не серые, а черные, с режущими кромками крыльев, то со стороны людей очень опрометчиво маячить двумя столбами на голой вершине…
Но почему стая? Откуда, куда, зачем?
На Хляби не существовало перелетных видов летающих позвоночных. Были лишь кочующие насекомые, и во время своих скитаний по островной дуге Эрвин попал один раз в огромную стаю хрупких созданий с прозрачными крылышками, щекочущими усиками и изумрудными глазами. Целый день продолжалась насекомая метель, пока не расточилась без остатка. Стая унеслась на юг. Но то были насекомые… строго говоря, даже не насекомые в изначальном, земном биологическом определении, а малые автохтоны Хляби, закованные в хитин, безвредные и бессмысленные. Может, опять они?..
Иванов что-то бубнил — Эрвин не слушал его. Рыхлое темное облачко приближалось, росло, в нем различалось суматошное движение, и было уже ясно, что это не насекомые. Значит, черные крылатые твари… Самое время было уйти вниз под защиту деревьев, и Эрвин уже сделал движение, чтобы начать спуск с горы, как вдруг в облачке сверкнуло, что-то мелкое выпало из него, и облачко распалось.
Только на мгновение. Чтобы собраться вновь. Сверкнуло еще раз.
— Вниз! — закричал Эрвин. — Бегом!
Он понял, что это такое.
Зато не понял Иванов — пришлось, обернувшись на бегу, рявкнуть на непонятливого. Но и тогда тот не слишком поспешил — берег, как видно, ногу. Придурок. Какая может быть нога, когда голова на кону!
— Сюда! — позвал Эрвин из густых зарослей, когда Иванов трусил мимо. — Сюда давай, живо! Да прячься же!
С этим увальнем зла не хватало. Можно заставить его сбросить живот и нарастить мускулы, но и жилистый увалень все равно останется увальнем.
Иванов грузно вломился в кусты.
— Ты чего?
— На болоте ты тоже будешь так себя вести? — зло спросил Эрвин. — Валяй. Хищники будут рады.
— Нет, а чего?..
— «Чего»! — передразнил Эрвин. — Того, что это дрон — знаешь, надеюсь, что это такое? Наше счастье, что на него набросились эти крылатые бестии. Дали ему занятие — отбиваться от них, а нам дали шанс удрать. Теперь не шевелись, сиди тихо. Может, и пронесет.
