Утром в среду 8-го марта в Ставке было получено известие, что назначенный 2-го марта Государем Императором Верховный Главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, выехал из Тифлиса и прибудет в Могилев 9-го марта. Генерал Алексеев все важные вопросы откладывал до вступления в командование нового Верховного.
Штаб и вся Ставка ждали с нетерпением прибытия великого князя, который с первых дней войны стал вообще широко популярен по всей России. Всем нравился вид Николая Николаевича, его царственная наружность, высокий рост, стройная фигура и открытое, энергичное, красивое лицо. Народу нужен был национальный герой, водитель русских сил против немцев, и он остановил свое сердечное влечение на Верховном, портреты которого в то время раскупались сотнями тысяч. Народ и общество стали создавать легенды о строгости великого князя к старшим начальникам и генералам и о любви к простому солдату, серому герою. Государственная дума являлась поклонницей Верховного и очень ценила внимательное отношение к ней со стороны великого князя.
В армии Николай Николаевич оставался всегда популярен, и смена его в августе 1915 года вызвала много неодобрительных разговоров. Верховного войска ценили как хорошего, справедливого начальника, верили в его успех, в его, так сказать, звезду и всем нравилась его нескрываемая ненависть к Германии и немцам.
В самой Ставке до сих пор находились лица, вышедшие с великим князем на войну, как, например, дежурный генерал П. К. Кондзеровский, и привязавшиеся к нему и полюбившие его.
Но, несмотря на все это всеобщее сочувствие Николаю Николаевичу, сожаление в Ставке об отъезде Государя и о всех происшедших событиях в России было поголовное.
Все утро среды до самого переезда в поезд Его Величество прощался с разными лицами, занимавшими более заметные места. Тут сказалась редкая черта в Государе, черта глубочайшего внимания к человеку. Царь, прощаясь с тем или иным лицом
