Приказ Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего
8-го марта 1917 года, № 371.
Отрекшийся от Престола Император Николай II, перед своим отъездом из района действующей армии, обратился к войскам со следующим прощальным словом:
«В последний раз обращаюсь к Вам, горячо любимые мною войска. После отречения мною за себя и за сына моего от Престола Российского, власть передана Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему. Да поможет ему Бог вести Россию по пути славы и благоденствия. Да поможет Бог и Вам, доблестные войска, отстоять нашу родину от злого врага. В продолжение двух с половиной лет Вы несли ежечасно тяжелую боевую службу, много пролито крови, много сделано усилий и уже близок час, когда Россия связанная со своими доблестными союзниками одним общим стремлением к победе, сломит последнее усилие противника. Эта небывалая война должна быть доведена до полной победы.
Кто думает теперь о мире, кто желает его – тот изменник Отечества, его предатель. Знаю, что каждый честный воин так мыслит. Исполняйте же Ваш долг, защищайте доблестно нашу Великую Родину, повинуйтесь Временному Правительству, слушайтесь Ваших начальников, помните, что всякое ослабление порядка службы только на руку врагу.
Твердо верю, что не угасла в Ваших сердцах беспредельная любовь к нашей Великой Родине. Да благословит Вас Господь Бог и да ведет Вас к победе Святой Великомученик и Победоносец Георгий».
Н И К О Л А Й.
8-го марта 1917 года.
Ставка.
Подписал:
начальник Штаба, генерал Алексеев.
Трудно встретить более благородное, более сердечное и великое в своей простоте прощальное слово Царя, который говорит только о счастье своего, оставленного им, народа и благополучии своей родины. В этом прощальном слове сказалась вся душа Государя и весь Его чистый образ.
Но те люди, которые по своему безумию и ради своих личных интересов добивались переворота в России, боялись довести до народа это дивное обращение Русского Императора. Они страшились за себя и боялись взрыва народного негодования за свои деяния.
Поразительные по наглости и бесцеремонности были распоряжения по поводу этого приказа со стороны Гучкова.
Немедленно после того, как Государь подписал этот приказ[8], в Ставке была получена телеграмма от Гучкова, как Военного министра, с воспрещением распространять между солдатами этот приказ и печатать его. Этому распоряжению подчинился сразу генерал Алексеев, не подчиненный вообще военному министру, и таким образом о существовании прощального слова Государя к войскам не было известно даже некоторым командующим армиями.
