. Большинство миссионеров-ассумпционистов в Африке и в нашем представительстве в Маньчжурии тоже отпускали бороду. Епископ Пий Неве носил бороду более сорока лет, и я должен сказать, что она очень подходила к его почтенной внешности.
Прежде я никогда не встречался с епископом. Его исключительный пост Апостольского администратора в Москве выделял его среди других представителей ассумпционистов в двадцати трех странах. Его фотографии появлялись в различных изданиях, поэтому я сразу узнал его, когда спускался по лестнице тем мартовским вечером. Я никогда не забуду его теплое приветствие и братское объятие, как будто мы были давно знакомы: хотя мы никогда не встречались, мы все же принадлежали к одной монашеской конгрегации. Достопочтенный основатель нашей Конгрегации ассумпционистов отец Эммануэль Д’Альзон, обладавший необыкновенным даром провидения для своего времени, предвидел важную роль России в последующей мировой политике. Именно поэтому он пожертвовал несколькими монахами из своей только еще создающейся Конгрегации для развития миссионерской работы на Балканах, что было шагом в сторону России. Епископ Пий Неве был одним из этих пионеров, служа тогда в качестве священника в Филиппополисе (Пловдив) в Болгарии, где ассумпционисты построили соборную церковь, ныне экспроприированную.
Передо мной стоял святой человек, чья крупная фигура казалась еще более объемной из-за огромной сибирской шубы, в которую он был одет. Ему было тогда пятьдесят семь лет, к этому времени он уже двадцать восемь лет прослужил священником в России, пережив революционные годы при всех быстро сменяемых временных правительствах. Шесть лет назад при трагических обстоятельствах уехал во Францию его последний соратник, отец Дэвид Мейланд. Я был первым приехавшим к нему после стольких лет одиночества, его долгое терпеливое одинокое существование подходило к концу — для нас обоих это был радостный день.
Епископ Пий Неве был одним из тех немногословных скромных людей, отмеченных святостью и мудростью, чей огромный опыт и знания много дали мне для освоения моих новых обязанностей. Его знания церковно-славянского и русского языков, а также многих наук были поразительны. У русских есть особое слово, обозначающее того, кто обладает абсолютными знаниями в области науки, искусства, языка, всего того, что требует обучения и овладения профессиональным мастерством, — такой человек называется знатоком. Это понятие в полной мере относится к епископу Неве. Я унаследовал его книги и рукописи: пометки в них указывают на его старания глубоко овладеть вдохновенным русским языком.
