— Фройлен Мэрион, примите это кольцо, как символ и обещание моей любви и верности, — заученно проговорил генерал и, сжав мою ладонь так сильно, что я невольно вскрикнула, снял мое помолвочное кольцо и ловко надел венчальное на безымянный палец. — Теперь вы.
Я мотнула головой, скорее из упрямства, сил у меня не осталось, голова снова кружилась, невыносимая тяжесть давила на плечи.
— Этим кольцом я обещаю хранить любовь и верность, — подсказал священник.
— Никогда! — выдохнула я.
— Плевать! — в раздражении перебил генерал и сам надел кольцо, потом подхватил меня поперек талии, я завизжала, замолотила кулачками по его широкой спине, чувствуя, как под моими руками перекатываются могучие мускулы.
— Благословляйте, святой отец! — крикнул генерал.
Священник подпрыгнул, выставляя крест, как щит, перекрестил нас трижды и пролепетал:
— Властью данной мне объявляю вас Мужем и Женой!
— Аминь! — сквозь зубы сплюнул генерал, хлопнул меня по заду и широкими шагами пошел к виверне. Я билась в его руках, как пойманная птица, визжала, звала на помощь, но генерал заломил мне за спину руку, скрутил их атласными лентами и так, словно беспомощную куклу, перекинул через седло.
— В замок Мейердорфский, Ганс! — услышала я голос генерала. Он привычно вскочил в стремя и, наклонившись, холодно поцеловал меня в лоб. — Сидите спокойно, моя дорогая жена, — шепнул он, сделав акцент на слове «жена». — Грета ревнива и при любом вашем движении сбросит вас на скалы.
Я замерла, холодея от страха. Генерал расхохотался, свистнул, хлопнул виверну по чешуйчатой шее, прокричав:
— Алле! Алле! Вперед!
Я завизжала, чувствуя ветер от взмахов кожистых крыльев. Потом земля ушла из- под ног и последнее, что я увидела, это бледное лицо священника, поднятое к небу. Его губы шевелились, повторяя молитву.
Мы летели в горы. Постепенно лесистые холмы заостряли свои вершины и щерились внизу голым частоколом. Я почти привыкла и лежала в седле смирно, лишь изредка прикрывая глаза, когда виверну заносило на особенно крутых виражах. Генерал сидел прямой и сосредоточенный, резкими окриками и свистом направляя чудовище по одному ему известному маршруту. А я лежала и думала: что со мной будет теперь? Кольцо на пальце жгло, в ушах свистел ветер, и от холода сводило зубы. Наконец, вдалеке показались острые башни замка, притулившегося на склоне скалы, с одной стороны отвесно обрывалась пропасть, с другой вилась узкая тропа, убегающая вниз, в долину, по которой несся бурный горный поток.
