— Я почти потерял навыки, — буркнул генерал, прореживая пальцами волосы.
— Нужно только начать! — воодушевилась я. — Ты мог бы начать с набросков, нарисовать сад или замок. Или… меня.
Огоньки в очках Дитера заинтересованно блеснули, и я с удовольствием увидела, как губы изогнулись в улыбке, и генерал наконец-то снова расслабился.
— Готова рискнуть, пичужка?
— Хоть сейчас! — я игриво задрапировала себя покрывалом и томно глянула на супруга.
— Осторожней, Мэрион, — в очках Дитера зажглись хищные огоньки. — Когда ты смотришь на меня таким взглядом, мне хочется не рисовать тебя, а целовать.
— Ну, так попробуй!
Дитер с потешным рычанием бросился на меня, я запищала, барахтаясь в покрывале, и так, целуя и обнимая друг друга, мы не услышали, как хлопнула дверь.
— Ой!
Вместе с женским вскриком послышался звон разбитой посуды. Я подскочила, подскочил и Дитер, и мы обернулись оба, во все глаза глядя на застывшую в дверном проеме Жюли.
— О-о… — протянула она дрожащим голосом, все еще держа поднос, уже покренившийся в ее руках. На нем, удерживаясь каким-то чудом, лежала серебряная ложка, а от чашки остались только фарфоровые осколки.
— Поразительная наглость! — сказал Дитер и отпустил меня. — Разве фрау звала вас, Жюли?
— Нет, Ваше Сиятельство, — пискнула бедная служанка. — Но я думала… думала… время завтрака и…
— Вы врываетесь в спальню без стука! — сердито нахмурился генерал и выпрямился во весь свой внушительный рост. Покрывало скользнуло вниз, и Жюли ахнула и вскинула ладони к лицу, окончательно роняя и поднос, и ложку, а Дитер, как ни в чем не бывало, продолжал, подбоченясь и вовсе не смущаясь своей наготы: — В супружескую спальню, надо заметить! Вы, наверное, позабыли, что у вашей госпожи теперь есть муж? И он тоже имеет право находиться со своей супругой, заботиться о ней и даже приносить завтрак?
— Простите, Ваше Сиятельство! Простите! — стонала Жюли, то покрываясь красными пятнами стыда, то белея, как мрамор. Я давилась от смеха и тянула Дитера за руку, шепча:
— Ну хватит, Ди! Хватит! Отпусти девушку, а?
— Отпускаю, — важно сказал генерал, поймав мою руку и погладив ладонь пальцами. — Но впредь, дорогая Жюли, научитесь стучаться!
— Простите, Ваше Сиятельство! — как заведенная повторила служанка, все еще постанывая и не разлепляя глаз, нашарила на полу поднос и спиной выпала из комнаты. Я услышала, как из-за двери зашипел знакомый мужской голос:
— Я же говорил, бестолочь! Его благородие с женой, а ты: «Не может быть, не может быть…»
