Федор сбегал в ванную и, вернувшись, сладко уснул у Клавдии на плече.
Клавдия подождала, пока он по-детски засопит, осторожно высвободилась и встала.
Накинула халат, вышла в коридор, достала из сумки дела и уселась на кухне.
Заглянул Макс. Он был счастлив — мать не заняла сегодня его компьютер.
— Ты чего не спишь? — спросил он без особого интереса.
— Да так, книжку дали почитать на один вечер, — соврала Клавдия, а когда Макс вышел, сама расхохоталась. Ну как в плохой советской пьесе — даже в постели о делах. Правда, у Клавдии было оправдание — в постели она о делах не говорила.
Итак, кто тут у нас?
Клавдия быстро перелистала бумаги и нашла Чалидзе.
Господи, Георгий Чалидзе! Гоги Ювелир! Когда же это было?! Еще при коммунистах. Чалидзе тогда торговал золотом и валютой. Ну, правильно, началась волна эмиграции в Израиль, отъезжающие семьи продавали все, Гоги на этом здорово нажился.
Что же теперь совершил лог старый спекулянт? (Теперь уже и слова такого не помнят — спекулянт.)
Ага, злостное хулиганство. Что?! В пьяном виде разбил три зеркальные витрины ресторана «Макдоналдс» и цинично приставал к посетителям. Ничего себе! А на психиатрическую экспертизу старика водили? Было дело. Нормальный.
Клавдия снова хохотнула, представив себе этого седого, представительного, обаятельного мужчину в костюмах от лучших московских портных, разбивающего витрины американской забегаловки и цинично пристающего к посетителям.
Интересно, что значит — цинично?
Нет, старик не иначе как умом тронулся. Предлагал молоденьким официанткам «устроить гамбургер». Оправдывался тем, что принял перед этим виагру.
Бывает же! — подумала Клавдия, откладывая дело. Седина в бороду, а бес в ребро.
Так, теперь посмотрим на Горбатова.
Ага, тут теплее. Тут намного интереснее. Тут как раз подпольный цех по производству видео- и аудиопродукции.
