Видя вопросительный взгляд Узумаки, я расщедрилась даже на название песни. А он… он, мило похлопав глазками, попросил «по второму кругу». И куда смущение делось-то? Закатив глаза, я замурлыкала идеально подходящий под шаг ритм песни, тихонько напевая слова. Да, у меня было не много любимых песен русскоязычного содержания, но те, что были, безусловно являлись моими любимыми. Тем страннее было обнаружить, что многие из них неплохо могут пойти и в мире шиноби.
— Синей птицы перьями щерится стрела, — протянула я, неожиданно вспоминая один из опенингов. Синяя птица. Хм. — Песнями измерена ненависть была.*…
Я поймала себя на мысли, что смысл в некоторых местах актуален для этого мира в целом и Сенджу и Учиха в частности. А упоминаемые одиночество, ненависть и трава, которая как бы мокутон (и наркотики, ха-ха), нагоняли на меня задумчивость. Может, и научиться играть не только на сямисене, но и на гитаре? Тут её аналог имелся, хотя и не был особо распространён среди шиноби. В своём мире я когда-то умела играть, хоть и не очень хорошо, но музыкального слуха хватит, чтобы подобрать несколько незатейливых аккордов для песен.
— Сочиняешь песни? — хмыкнул Джирайя, смотря на меня очень внимательно. Я видела, что это только интерес, и видела, что в глазах его весело плясали чертята, ангелята и все, кто можно, но было немного не по себе. Он же сильный. Стра-а-ашный. — Красиво.
— Спасибо. И, да… сочиняю. В каком-то смысле, — смутилась я, мысленно прося прощения у человека, что написал эти строки. А за спиной Джирайи Наруто обжигал меня ехидным — да когда он вообще научился быть таким? — и полным искреннего веселья взглядом. Этот-то знал, что песнями я обязана прошлому миру, и, наверное, только удивлялся, как саннин не почувствовал лжи. Я тоже сначала удивлялась, а потом поняла, что сказала наичистейшую правду. Ведь я приношу песни в этот мир, а значит, сочиняю их.
В каком-то смысле.
Так мы и дошли. Правда, я в конце концов замолчала и начала пытать Наруто по поводу того, чему его учат. Тот отнекивался, настаивал на том, что я могу рассказать всё Неджи и делал большие возмущённые глаза, в которые я старалась не смотреть. Если мой друг и может так быстро забыть своё смущение, то я — нет. Слишком долго прятаться и скрываться, чтобы получить косвенное подтверждение того, что всё не так уж и плохо — это удар по моему молчаливому согласию с тем, что до какого-то момента отношения с Наруто не будут пересекать границу дружеских.
