После появления на свет ученых трудов имя Лоу стало приобретать широкую известность, хотя в высшем свете его считали утопистом и фантазером, а купцы и банкиры при упоминании о нем презрительно усмехались. В течение 12 лет Лоу пришлось безуспешно разъезжать по Европе, предлагая свою систему монархам и парламентам различных стран. В 1705 году он предложил свой проект финансовых реформ правительству Шотландии, но после недолгого совещания шотландский парламент отказался даже обсуждать его проект. Парламентариям не нравился ни сам Лоу, ни то, что он предлагал. Джон был слишком молод и богат, а происхождение и источники его доходов – сомнительны. Кроме того, он уже имел неприятности с законом, а то, что он предлагал, тоже попахивало судом, на сей раз за фальшивомонетничество. Решение парламента Лоу воспринял спокойно. Он уже привык к отказам. Ему отказали правительства Англии и Голландии, Людовика XIV и Флорентийской республики, а герцог Савойский, даже не дослушав, воскликнул: «Я не так богат, чтобы добровольно разориться!». Но Лоу верил, что его час придет, что его идеи принесут ему славу. Поэтому он решил не останавливаться на полпути.
Наступил 1716 год. Лоу вновь в Париже. На сей раз он очутился там в нужное время. За год до этого умер Людовик XIV, Король-Солнце, правивший страной более 72 лет. Его правление – дорогостоящие военные предприятия, роскошный двор – этот «вечный праздник жизни» довели страну до полного разорения. Только личный долг монарха превышал 2 млрд ливров. Заметно упала в цене национальная валюта – содержание в ливре серебра уменьшилось в 6 раз. Но денег в стране катастрофически не хватало. В некоторых провинциях перешли к натуральному обмену. Промышленность и международная торговля полностью остановились. Армии и государственным служащим жалованье не выплачивалось несколько лет. Лишь одна десятая населения – аристократия, высшее дворянство и чиновничество, крупные купцы и рантье – процветала. Остальные были доведены до нищеты. Невиданных масштабов достигло воровство. Дело дошло до того, что не хватало средств даже на содержание королевского двора, а эта статья расходов по указу Людовика XIV секвестру не подлежала.
Положение в стране усугублялось тем, что над династией Бурбонов нависла реальная угроза вымирания. Единственным прямым наследником трона оказался двухлетний младший сын второго дофина – будущий Людовик XV. Людовик XIV назначил опекуном маленького короля одного их своих незаконных сыновей, герцога Бурбонского, одновременно предоставив ему, впрочем, как и другим своим незаконным сыновьям, статус принца крови. Однако его племянник, Филипп Орлеанский, добился у Парижского парламента изменения завещания в свою пользу и стал регентом при малолетнем короле. Положение его было незавидным, поскольку финансовый крах страны означал бы автоматическую смену регента. А дефицит бюджета Франции между тем уже достиг 140 млн ливров. В поисках средств правительство попыталось потрясти богачей, создав комиссию для проверки происхождения нажитых ими капиталов и имущества. Проработав полгода, комиссия изыскала всего 70 млн ливров, из которых 1 млн пошел на ее содержание. Ее коррумпированность вызвала всеобщее негодование, окончательно привела экономику в упадок и способствовала увеличению доходов ростовщиков. Тут-то на горизонте и возник Лоу. Для его экономического эксперимента лучшей страны, чем Франция, трудно было представить.
