– Оль, отойдем? Мальчики, мы в дамскую комнату. Не скучайте.
– Кто как, а я уже скучаю, – сообщил Клюкин и послал Оле соблазнительное подмигивание. Оля вздрогнула и торопливо засеменила в сторону туалета, обгоняя подругу. Когда они испарились, Горшков принялся гоготать:
– Ну ты, твою мать, мачо! Тебя в натуре только на видео снимать и в интернет выкладывать, чувак!
– Да я все четко делаю, – отрезал Клюкин. – Ты глянь на нее, она уже, походу, готова.
– Понравилась девчонка, а?
– Не то слово. Наши дети будут красивые, как она, и умные, как я.
– В смысле, тупые блондинки?
– Пошел ты. Как я вообще держусь?
– Я бы тебе дал.
– Пошел ты.
Когда девушки вернулись, вели они себя совершенно иначе. Постоянно весело переглядывались между собой и хохотали над каждым словом Клюкина. Последний, видя это, воспарил, как Икар.
Если же продолжать аналогию с Икаром, то меня в тот вечер можно было также сравнить с этим древнегреческим парнем. С той лишь разницей, что я был больше похож на Икара, когда он уже поджарил крылья и падал в тартарары.
Стараясь загладить вину перед женой, я сидел с ней на кухне. Пока Таня закладывала грязные тарелки, оставшиеся после ужина, в посудомойку, я сидел с ней, на кухне, и коротал время, переключая каналы ТВ. Поскольку ТВ у нас то еще, отечественное, переключать каналы приходилось часто, не задерживаясь ни на одном.
Но стоило мне отлучиться в туалет, как Таня вернула меня назад криком:
– Макс, тебе звонят!
Вернуться сразу не удалось по физиологическим, простите, причинам. А когда я вернулся, Таню будто подменили. С каменным лицом она чуть ли не швырнула сотовый в меня, процедив:
– Это тебя.
Ничего не понимая, я сказал «Алло» и в ответ услышал в трубке женский голос.
– Здравствуйте. Это Настя Филозова. Я подумала… Простите за сцену на кладбище. Я согласна с вами встретиться.
Мы договорились на утро. Назначили время и место и распрощались. После чего я сразу же, как хороший муж, задал самый животрепещущий вопрос жене:
– Танюх, ты чего?
Таня буквально швыряла тарелки в посудомойку. Ни в чем не виноватая керамика звенела и стонала.
– Кто такая эта Настя? – голос Тани звенел еще громче.
– Это по работе. Свидетельница.
– И она звонит тебе по ночам, да? Я как дура отвечаю, раз уж тебя нет, и что я слышу? «Скажите, это Настя, он поймет!». Настя! Это с каких пор мы свидетельниц называем Настя? А чего не Настенька? Настюша? Настюшка-красотушка? А я как дура…!
– Таня, не начинай! Я сегодня дал визитку этой Насте и попросил позвонить. Я не виноват, что она…
