Голос моряка показался Андрею знакомым: «Никак это Серафим Ковальчук, боцман с эсминца «Смелый»?»
- Сима Пулемет, ты?
Моряк чиркнул зажигалкой и восторженно воскликнул:
- Андрюха! Ермаков! Ты откуда, Альбатрос?
Андрей погасил ладонью огонек зажигалки и пожал приятелю руку.
- Все дороги ведут в Одессу! До Молдаванки попутчики, поможешь?
- Какой разговор! Вот встречка! С семнадцатого года не виделись, с Севастополя…
Поезд вновь набрал скорость.
- Как вас… Сима! Вы не устали стоять на моей ноге? - послышался чей-то голос.
Пассажиры расхохотались. Не удержался и Андрей: это не шутка, если Сима встанет на ногу!
- Для кого Сима, а для кого гражданин, - отрезал Ковальчук.
Желая рассмотреть нового собеседника, он опять чиркнул зажигалкой, но тот предупредил моряка, включив электрический фонарик, и б упор навел его луч на друзей.
Андрей прищурился от яркого света, но все же разглядел, что фонарик держит один из новых пассажиров - невысокий худой человек в кожаной тужурке и кожаной кепке. Рядом стоял совсем молоденький курносый паренек в шинели.
Человек в кожанке быстро обвел лучом фонаря всю теплушку. Черные уродливые тени метнулись по стелам и закопченному потолку.
В луче на мгновение возникали лица и фигуры пассажиров: испуганно вытаращенные глаза бойкой бабенки; притворившийся спящим заскорузлый мужичок; склонившиеся над мешком картежники; деланно зевнувший и прикрывший рукой лицо рябой мужчина; профессор с куском хлеба в руке.
Человек в кожанке шагнул к двери, снова навел луч на Ермакова и Ковальчука и негромко сказал:
- Граждане, предъявите ваши документы!
Не успел Андрей извлечь из кармана бумажник, как Рябой сшиб с ног человека в кожаной тужурке, толкнул на Ковальчука паренька в шинели и на полном ходу выпрыгнул из вагона.
Всё это произошло так внезапно, что никто не смог задержать беглеца. Человек в кожанке стремительно вскочил и ринулся за ним в темную степь.
Паренек в шинели вытащил из кармана пистолет, на миг задержался в дверях, словно подбадривая себя, что-то крикнул и прыгнул вслед за товарищем.
Пронзительный свисток паровоза заглушил выстрелы.
- Отчаянные ребята! - протянул Ковальчук.
- Чека контриков ловит, - пояснил кто-то из красноармейцев.
На полу остался оброненный чекистом электрический фонарик. Вагон трясло, и круг света дрожал на потолке.
