Григорий Сковорода | страница 51



Кот из пчельника по давнему знакомству пришел в деревню к своему товарищу и принят великолепно. Удивлялся во время ужина изобилию.

– Бог мне дал должность, – сказал хозяин, – она приносит на дом мой в сутки по двадцать туш самых добрых мышей. Смею сказать, что я в деревне великим Катоном.

– Для того-то я пришел повидаться с вами, – говорил гость, – и осведомиться о счастии вашем, притом и ловлею позабавиться. Слышно, что у вас хорошие появились крысы.

После ужина легли спать. Хозяин во сне стал кричать и разбудил гостя.

– Конечно, вам страшное нечто во сне явилось?

– Ох, братец! Казалось, будто я утоп в самой бездне.

– А я ловлею веселился. Казалось, будто поймал самую чистую сибирскую крысу.

Гость опять уснул, выспался и проснулся. Услышал вздыхающего хозяина.

– Господин Катон! Ужель вы выспались?

– Нет! Я после сонного страшилища не спал.

– Ба! А для чего?

– Такая моя натура, что, раз проснувшись, уснуть больше не могу.

– Что за причина?

– Тут есть тайна… Ах, друг мой! Не знаешь, что я обязался быть рыболовом для всех котов в сем селении. Ужасно меня беспокоит, когда вспомню лодку, сеть, воду…

– Зачем же ты взялся за рыболовство?

– Как же, братец? Без пропитания в свете не проживешь. Сверх того и сам я к рыбе большой охотник.

Гость, пошатав головою, сказал:

– О государь! Не знаю, в каком смысле понимаешь имя сие Бог. Но если бы ты придержался твоей природы, которую безвинно обвиняешь, был бы гораздо одною в сутки тушею довольнее. Прощай с твоим счастием! Моя нищета лучше.

И возвратился в свой лесок.

Отсюда и родилась притча сия: Catus amat pisces, simul odit flumen aquarum – кот охотник к рыбе, да воды боится».

А кроме того, в произведениях Сковороды слово очень часто не живет само по себе. Оно неразрывно связано с музыкой или живописью. Например, в том же «Алфавите мира» философ собственноручно перерисовал целый ряд гравюр с уже упоминавшейся книги «Избранные эмблемы и символы»: 203-ю («Бобр, самого себя грызущий»), 332-ю («Раненый олень ест известное растение для своего уврачевания»), 351-ю («Жемчужина в раковине»), 422-ю («Слон, смотрящий на солнце»), 493-ю («Актеон, от своих псов растерзанный»), 748-ю («Фаэтон») и другие…

Тем временем странствия продолжались. С берегов Тихой Сосны Сковорода отправился в Бабаи, оттуда дальше и дальше… Харьков, Валки, Великий Бурлук, Гусинка, Изюм, Купянск, Липцы, Моначиновка, Ахтырка, Таганрог… Путешествие в Таганрог – философ ходил туда в гости к Григорию Ковалинскому – продолжалось около года… По большей части Сковорода останавливался в имениях слободско-украинской шляхты: Донец-Захаржевских, Земборских, Каразиных, Квиток, Ковалевских, Мечниковых, Розальйон-Сошальских, Тевяшовых, – или в кельях Куряжского, Святогорского, Сеннянского, Сумского и других монастырей.