– Тридцатьчетверки, – как можно тише уточнил капитан Бергер, чтобы кто-либо случайно не расслышал его немецкого. – Лучшие машины русских. – Но, вспомнив, что рядом с ним тоже русские, добавил: – Красных то есть. – А заодно перешел на русский язык, которым в последнее время, по просьбе поручика Тирбаха, почти не пользовался. Ничего не поделаешь, барон решил основательно попрактиковаться в языке, который вот-вот должен был стать языком его родины.
– Смогли бы повести один из них?
– Садился как-то на место водителя. Но было это еще в начале сорок третьего.
– Так вы просто посидели на месте водителя или все же имели удовольствие водить его? Вопрос принципиальный.
– Танк попался трофейный, подбитый. Водить его было невозможно. Но я успел присмотреться, разобраться, что к чему. Принцип вождения у всех танков мира одинаковый. Разница в толщине брони, в мощи орудия и мощности мотора, в весе и маневренности. А что вы, собственно, надумали?
– Осмотреть лучшую машину красных изнутри. Не одного вас, капитан Бергер, одолевает любопытство.
– Это не ответ. Нельзя ли поконкретнее?
– Почему бы на одном из этих танков не поутюжить окопы немцев?
– А заодно проверить на меткость немецких артиллеристов, – подхватил его идею князь Курбатов.
– Внимание, позади контрразведчик. Очевидно, из Смерша, – охладил его пыл капитан, демонстративно отводя взгляд куда-то в сторону.
Курбатов медлительно оглянулся и увидел направлявшегося к ним офицера в фуражке с малиновым околышем.
– Из какой такой части, товарищи?! – еще издали довольно добродушно поинтересовался смершевец.
– Не из этой, – невозмутимо объяснил Курбатов. – Шпионы мы. Немецкие диверсанты.
Старший лейтенант удивленно посмотрел на увальня с погонами капитана, на двух его сотоварищей… и недоуменно повел вскинутым подбородком. Он настолько привык к тому, что при одном появлении его все вокруг – от санитара до командира дивизии – мелко вздрагивают, что наглость этого пехотного офицера попросту поразила его.
– Шут-ни-ки… – процедил он, придирчиво осматривая лесных незнакомцев.
– Сами отдадите честь, товарищ старший лейтенант, или заставить пройтись перед старшим по званию строевым? – воспользовался его замешательством Курбатов, чтобы заметно сократить расстояние между ним и смершевцем, увлекая при этом остальных диверсантов.
Старший лейтенант – рослый смуглолицый красавец явно кавказских кровей – почти с ненавистью осмотрел погоны Курбатова, словно намеревался сорвать их, однако честь все же отдал.
