Связавшись с управлением военной разведки, Скорцени выяснил, что Гимпель все еще противостоит американской разведке в районе Лимы. Однако обер-диверсант не счел это обстоятельство серьезным. В тот же день Кальтенбруннер отдал приказ Шелленбергу, который теперь, после отстранения от дел адмирала Канариса[32], курировал военную разведку, – срочно перебросить Гимпеля в Германию.
А три дня спустя агент № 146 уже находился под опекой службы СД в Северной Италии. Убедившись, что его отзывают не в связи с арестами, вызванными покушением на фюрера, а для того чтобы переправить для работы в США, Гимпель буквально возликовал. Правда, радость сразу же поугасла, когда он понял, какого характера задание получит. Он прекрасно понимал, что уничтожение Эмпайр Стейт Билдинга, которое повлечет за собой огромные жертвы среди мирного населения, американцы ему не простят. Никогда. Даже если ему и удастся вернуться после этого задания в Германию.
Однако Гимпель прекрасно понимал, что ему сделали предложение, от которого невозможно отказаться. И к тому моменту, когда он и Колпаг оказались в специальной «радиогруппе» разведывательной школы в замке Фриденталь[33], спецотдел документации РСХА уже готовил для них фальшивые паспорта. Отныне Колпаг перевоплощался в капитана американских ВМС Эдварда Грина, а Гимпель – в мелкого американского бизнесмена Джека Миллера. Ну а главным их инструктором стал подполковник-ракетчик Оскар Альбертс.
Как раз в те дни, когда началась диверсионная подготовка этих агентов, Скорцени был вызван к фюреру. Нет-нет, подготовка к акции в Нью-Йорке его интересовала сейчас мало. Советские войска приближались к территории Венгрии, и фюрер опасался, как бы эта страна не вышла из-под его контроля и союзнического лагеря точно так же, как в свое время вышла Италия. Поэтому приказ был четким: арестовать правителя этой страны адмирала Хорти и доставить его в Берлин! Ситуация в Венгрии усугублялась еще и тем, что, потеряв значительную часть своих войск в Ясско-Кишиневском сражении, соседняя с ней Румыния вышла из числа союзников Германии и даже объявила рейху войну. Таким образом, Венгрия осталась единственным союзником, потерять которого Гитлер попросту не имел права.
– Но приказ о подготовке ракетной атаки на Нью-Йорк не отменяется? – на всякий случай уточнил Скорцени, уже прощаясь с фюрером в его ставке «Вольфшанце» в Восточной Пруссии.
– Наоборот, Скорцени, эта атака приобретает еще большее значение для нас. Но пока что вы должны доставить мне в Берлин этого негодяя Хорти, который уже пытается вести переговоры со Сталиным о некоей почетной капитуляции. Как вы понимаете, вводить в Венгрию войска, чтобы оккупировать ее, мы не можем. Врагов у нас теперь и так хватает.
