Мэри любила водить, несмотря на то что женщины ее статуса предпочитали, чтобы их возили.
Я села на заднее сиденье, а Джоан, вместо того чтобы занять место рядом с мамой, села возле меня. Я закрыла глаза и не открывала их, пока не почувствовала, как Джоан коснулась моей коленки.
Мы поворачивали на подъездную дорогу Эвергрина из красного гравия; я ощущала хруст гравия под шинами.
– У тебя начинается новая жизнь, – сказала Джоан.
– Да, – ответила я. – Спасибо.
Джоан засмеялась, но во время разговора голос ее звучал серьезно.
– Нет нужды благодарить меня, Се.
Через неделю Джоан уговорила меня выйти прогуляться. Я несколько месяцев не общалась ни с кем из моих ровесников, кроме нее. Дарлин, Кенна и Сиэла были на похоронах мамы, но я почти не разговаривала с ними.
– Это пойдет тебе на пользу, – сказала Джоан, нанося легкий слой помады на губы – если нанести больше, то заметит Мэри.
Джоан, как будущую выпускницу Ламарской школы, пригласили в Общество короля и королевы. Естественно, она также была черлидером. Она была самой младшей в команде. В столовой она обедала за центральным столом в окружении футбольной команды. Ее приглашали на каждую тусовку, на каждый танец. Без Джоан я была бы никем, девочкой на обочине популярной группы людей в силу того, что у ее семьи есть деньги, и того, что она живет в Ривер-Оукс: девочка с незапоминающимся лицом, с незапоминающимся именем. Но от этой участи меня спасало то, что я была лучшей подругой Джоан. Я обедала с ней, ходила с ней на тусовки, в общем, от этой дружбы у меня было много преимуществ. Может быть, я завидовала ей, но правда – мне не хотелось быть в центре внимания, мне это не было нужно. Мне нужна была Джоан, и она у меня была.
Половое созревание заставало некоторых девочек врасплох. В четырнадцать лет, в девятом классе, груди Джоан уже были размером с дыни. Однажды после школы я услышала, как один мальчик так сказал. Она уже была самая красивая, самая богатая, самая привлекательная – одним словом, самая-самая. У нее и сейчас была фигура, как у Кэрол Лэндис. Уже тогда мы с девочками прекрасно понимали, что нам такая фигура не светит.
Джоан быстро взрослела. Другие девочки, которые рано развивались, постоянно сутулились, носили книжки перед собой, закрывая ими грудь, а что делала Джоан? В первый день в старшей школе она пришла в бюстгальтере с заостренными чашечками, как у кинозвезд. Джоан прятала его в сумке и надевала в туалете.
