Взгляд Быкова метнулся из стороны в сторону, оценивая обстановку. Он побежал туда, где спас упавшую Морин.
– Сюда! – позвал Быков. – Морин, мне нужна твоя помощь!
Кайман, раскачиваясь на ходу, следовал за ним. Осмелевший кокер-спаниель облаивал хищника из кустов, но на открытое место не высовывался, предпочитая соблюдать дистанцию.
– Что, Дима? – спросила Морин, спрыгнувшая с дерева.
Ее одежда была порвана, волосы растрепаны, щеку пересекала свежая царапина.
– Помогай, – пропыхтел Быков, налегая на деревянный обрубок. – Нужно поставить его на попа…
Забывшись, он заговорил по-русски.
– Что? – не поняла Морин. – Какой «поуп»?
– Хватайся…
Перейдя на английский язык, Быков показал, что он имел в виду. Морин не колеблясь присоединилась к нему. Превозмогая себя, они стали поднимать колоду, весившую куда больше, чем они сами. Стресс придавал им силы. В обычной обстановке они не сумели бы даже приподнять тяжелое, неповоротливое, скользкое бревно. Когда же им удалось осуществить задуманное, Быков обхватил его руками и уперся в землю широко расставленными ногами.
– А теперь прочь отсюда! – прохрипел он, удерживая тяжесть, готовую вырваться из-под контроля.
Морин осталась, упрямо сопя и глядя на подползающего каймана.
– Ты не слышала? – разозлился Быков. – Убирайся!
– Заткнись, – процедила она. – Я сама решу, что мне делать.
Спорить было некогда. Кайман был совсем рядом. Он нацелился мордой в ногу Быкова, но тот поспешно переместился под защиту бревна. Морин, разгадавшая замысел товарища, уступила ему место, продолжая упираться в колоду.
– Давай! – азартно крикнула она, когда кайман оказался там, где следовало.
Рыча, Быков оттолкнул колоду. Какое-то мгновение она стояла вертикально, а потом, постепенно набирая скорость, обрушилась на каймана.
Хищник успел отпрянуть, но это его не спасло. Бревно рухнуло кайману на спину. Земля под ногами у людей вздрогнула, раздался хруст, из пасти каймана выплеснулась темная, почти черная кровь.
– Не смотри, – морщась, попросил Быков англичанку. – Я возьму копье и покончу с ним, а ты уходи. Это зрелище не для тебя.
– Нет, я посмотрю, – сказала Морин упрямо.
О нет, она не собиралась пропускать сцену, которая должна была стать украшением ее будущей книги.
