«Земля станет огромным шаром где-то позади корабля, и пилот обнаружит себя окруженным космосом. Черное пространство, усеянное бесчисленными алмазами далеких солнц – звездами. Пилот увидит, как сквозь великий мрак тянется Млечный Путь».
Для моего 12-летнего мозга не существовало более чудесной прозы нигде, ни на каком языке. Я видел этот далекий шар Земли. Я видел эти звезды. Я видел эту глубокую черноту. Я перечитывал эту книгу снова и снова, я зачитал ее до такой степени, что стали вываливаться страницы. Я поглощал картины Боунстелла, как другие мальчики пожирали глазами груди африканок на страницах National Geographic. На одних иллюстрациях были изображены астронавты, наблюдающие расчерченный каналами Марс с одного из его спутников, Деймоса. На других – исследователи в скафандрах, идущие среди гор Луны или по каменной пустыне Мимаса, спутника Сатурна. Чего стоило подназвание книги: «В преддверии величайшего приключения, ожидающего человечество»!
Как только появилось NASA, я стал его фанатом № 1. Я смотрел по телевидению каждый запуск. Я заказывал фотографии и вешал их на стены моей спальни. Я узнавал с первого взгляда каждую ракету в американском арсенале – «Редстоун», «Авангард», «Юпитер», «Тор», «Атлас», «Титан». Я мог на память назвать их высоту, тягу и массу полезного груза. Я выучил новый словарь NASA: апогей, перигей, полезный груз, жидкий кислород, «все штатно». Я посылал в NASA чертежи собственных изделий и рацпредложения, как строить более совершенные ракеты. Я следил за проблемами и победами программы NASA с таким рвением, с каким другие дети собирали информацию о любимых командах. Когда были объявлены имена семи астронавтов программы «Меркурий», я выучил их биографии и просиживал часы над фоторепортажами журнала Life о них и об их технике. Я не мог дождаться, пока стану одним из них, и фантазировал, как бы мне оказаться на их месте. В новостях постоянно упоминалось, что у ракет NASA слишком малая тяга. Соединенные Штаты запускали спутники величиной с грейпфрут, в то время как у русских полезный груз измерялся тоннами. Я был уверен, что рано или поздно Алан Шепард, Джон Гленн и другие астронавты окажутся слишком тяжелыми для того, чтобы запустить их на орбиту. В моих мечтах NASA не удавалось найти взрослого летчика-испытателя, достаточно легкого для того, чтобы его подняла одна из их ракет. И тогда они начинали искать среди тощих американских школьников тех, кого можно взять в отряд астронавтов. Я отправил в NASA предложение на сей счет, позаботившись о том, чтобы мое имя и адрес хорошо читались.
