На самом же деле все было намного проще: он просто получал ответы на задаваемые им вопросы. Англичане слишком тактичны, чтобы интересоваться чьими-то делами, и поэтому, когда ими все же интересуются, они обычно идут навстречу и все выкладывают сами.
Доминик заметил это в далекой юности, когда в их скромный домик в деревне приезжали друзья его родителей. Богатые люди любили поговорить. В их мире заправляли не деньги, а сплетни и слухи. И больше всего люди зажиточные любили поговорить о самих себе. Какой смысл сорвать большой куш на золотых крюгеррандах[4] или затащить в постель жену лучшего друга, если не перед кем будет этим похвастаться, верно?
Он прошел в библиотеку, где огромные французские окна выходили в благоухающий сад. Задержавшись у полки, он провел пальцами по корешкам принадлежащей Виктории прекрасной коллекции книг в кожаных переплетах. Услышав за спиной шорох, он обернулся. В дверях, картинно уперев руку в бедро, стояла красивая блондинка – настоящая роковая женщина из «черного фильма»[5].
– Снова прячешься от меня, Домми? – мурлыкающим голосом произнесла Изабелла Гамильтон, жена Джеральда Гамильтона, члена кабинета министров. – Ты приехал так поздно, и я уже решила, что ты избегаешь меня.
Она неторопливо подошла к нему, цокая каблучками по паркету библиотеки.
– Я никогда от тебя не прятался, Иззи, – отозвался он, и губы его изогнулись в чарующей улыбке. – Просто нам не нужны всякие неловкие ситуации. Тем более у всех на глазах.
– Ты можешь поставить меня в любую неловкую ситуацию, и даже в любую позицию, Доминик Блейк, – с улыбкой сказала она и, подняв руку, нежно провела пальцем по его щеке. – Ты же знаешь, что ради тебя я готова на все. Только попроси.
– Иззи, мы не можем так… – говоря это, он слегка отступил назад.
– Но почему же? – прошептала она. – Раньше нас это не останавливало.
В памяти его промелькнули соблазнительные воспоминания.
– Я хочу тебя, – шепнула она ему прямо в ухо.
– Иззи, прошу тебя! – Он понимал, что, если так пойдет дальше, ему будет трудно контролировать себя.
– Я хочу тебя прямо сейчас, – тихо выдохнула она, легонько касаясь губами его лица.
Испытывая укоры совести и раскаяние, он взял ее за руку и медленно покачал головой.
– Мы не должны этого делать, – уже более решительно сказал он.
– Но почему? – Она недовольно надула губы, отстраняясь от него.
– Не должны, и все.
Изабелла быстро взяла себя в руки, понимая, что настаивать на своем не стоит. В данной ситуации, по крайней мере.
