Будучи «овеществленным», Руслан Тимурович мог совершенно не заботиться о пропитании, либо делать это в минимальных размерах. Вселяясь в транзисторный приемник, он легко обходился питанием от батарей. В облике чайника ему вполне доставало газовой конфорки. Тело его в этот момент погружалось в глубокий анабиоз. Но стоило резиденту возвратиться в человеческую оболочку, как организму его немедленно требовались еда, тепло, одежда.
На его счастье о бедах Бабаева узнала дворничиха тетя Клава. Она в течение дня устроила его на работу в монументальное здание одного из бывших министерств. Ходатайство её оказалось сильнее предубеждений. И Руслан Тимурович получил место штатного полотера учреждения, занимавшегося проблемами перспективного планирования различных областей нашего бытия. Вскоре он почувствовал ощутимые выгоды нового положения. На работу он являлся после восьми вечера, пил чай со сторожем, слушал радио, читал, а после полуночи…
Правда, сторожа едва не хватил удар, когда, обходя здание в начале третьего часа ночи, он обнаружил полировочную машину, которая сама собой покрывала мастикой и натирала полы. После выплаты контрибуции в размере литра крепленого вина Бабаев сумел-таки убедить старика, что он испытывает своё оригинальное изобретение, которое внесет его имя в анналы мировой технической мысли. Жалованье на новом месте было невелико, но его вполне хватало на то, чтобы вести привычно скромный образ жизни.
Однако назвать эту жизнь спокойной мы бы вряд ли смогли. Да и где в наши дни обретешь спокойствие? За два месяца и несколько дней наш герой побывал на всех континентах планеты, во всех ее горячих точках, столкнулся с миром, о котором знал лишь понаслышке, и с проблемами, о существовании которых даже не подозревал. От количества известных ему теперь военных, политических и экономических секретов различных стран у него порою просто кружилась голова. И если раньше, когда Фляр называл его «хозяином», в душе его возникало неосознанное чувство протеста, то теперь, когда он проник в суть вещей, испытал тысячи перевоплощений, с каждым разом набираясь все больше знаний и опыта, он и в самом деле почувствовал себя хозяином, но не суровым и спесивым, а требовательным и заботливым.
Он даже полюбил добрые, честные, бессловесные вещи. Они были изготовлены и одушевлены людьми и верно служили своим создателям. И не их вина была, если некоторые люди использовали их для оскорбления, унижения или уничтожения себе подобных. Вещи честно делали свое дело. Пулеметы стреляли, пули убивали, линотипы набирали всякую ересь, радиоприемники призывали к уничтожению «красной заразы», телевизоры демонстрировали фильмы, унижающие достоинство человека.
