Я представляю себе Луи сидящим перед банкой свеклы, вроде той, которую каждое лето на даче мариновала моя бабушка, и вздрагиваю:
– Может, это как-то уж совсем по-гестаповски?
– Если он готов потерять тебя только потому, что не хочет взять на себя ответственность, то зачем он тебе нужен?
В дверь туалета начинают стучать. Я говорю Марлен, что увижу Луи в субботу, а за это время всерьез подумаю над ее словами. В правоте ей не откажешь: и действительно, как можно думать о совместной жизни с мужчиной, который не решается оставить свой номер телефона вашему зубному врачу? Это и впрямь как-то дурно выглядит.
– Мне пора.
– Поверь мне, Карина. Если ты так поступишь, потом не пожалеешь. Я понимаю, что это риск. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Так что полный вперед!
Я открываю дверь и натыкаюсь на переводчика Себастьяна Шарбонно, которому в прошлом году я регулярно отдавалась после корпоративных коктейлей «От 17 час. до 19 час.», и это несмотря на то, что в его любовницах числилась также помощница директора.
– Эй, Карина! Что тут происходит?
– Ничего!
Он сжимает пальцами нос и вытягивает язык:
– Охренеть! Тут явно кто-то кучу навалил…
У Себастьяна Шарбонно мерзкий характер, поэтому-то я и прекратила наши с ним шуры-муры.
– Что ты пристал? Это не я…
– Жаль, однако.
– Ладно, хватит.
Я засовываю свой мобильник к себе в карман и на этом удаляюсь.
Готова ли я пойти на риск? Многие люди, оказавшись в новой для них ситуации или перед серьезным жизненным выбором, ищут ответы в гороскопах. Или же, как моя коллега Женевьева, которая, когда шесть месяцев назад у нее обнаружили предраковые клетки в шейке матки, – бегут к гадалкам. Я же погружаюсь в семантику. Прочесав весь этаж в поисках словаря «Ле Пети Робер» и бормоча себе под нос, что не зря нас считают безграмотным поколением, раз на каждые тридцать сотрудников отдела коммуникации приходится по одному лингвистическому словарю, я нахожу определение:
«Риск: готовность оказаться в опасности (в надежде на извлечение выгоды)».
«Рискнуть: попробовать нечто, что требует отваги, при этом без гарантированного результата».
Дома вечером я нахожу в Интернете сайт, на которым объясняют, что риск – это «потенциальная потеря, которую можно обозначить и количественно измерить», и в этом смысле он противостоит неопределенности, не подлежащей количественному измерению. Нужно признать, что больше всего в жизни я не выношу неопределенность. Сомнение. А на борту самолета вообще-то есть летчик? Не знать, куда летишь, – сомнительное удовольствие. Если Луи не видит нашего совместного будущего, это потому, что он не уверен в нас обоих. Но когда он будет уверен? Если неуверенность количественно неизмерима, может быть, она и не имеет конца? От этой мысли меня дрожь пробирает. Пойду закрою окно. С улицы доносится запах свежей и влажной весны.
