» — это читали все. Так что день — старушкам, вечер — нам.
Мы из поколения детей, которые родились в пеленках надежд, в 1987-88-89 годах. Поэтому не унываем. Кольцо — отличная вещь, хотя бы одно на компанию: близнецов от «колес» отвадить или кому со школой помочь. Сейчас нет таких команд или клубов, как тусовка одержимых Хранителей. Люди собираются по некрупным делам и расходятся, каждый за себя, привыкли уже. Хорошо, если есть друг. Но и предают сейчас меньше и не так шумно и трагично. Не можешь сделать — никто не просит. Мы бы и отдали доброму царю свою свободу, да кто ж ее возьмет? Родители — романтики или механики, смесь поэтов с масонами. Заговорщики и сказочники. А зло всегда подстерегает тогда, когда ты один, слаб, их рядом нет и теория не помогает. Сколько не подготавливайся и не произноси умных заклинаний из учебника ОБЖ. Толкинский мир закольцован, как учебник истории, в сферу «прошлое-настоящее-будущее», а в нашем мире дует из всех этих мест поровну. Если это Бог пыхает в большой горн, то он, наверное, сейчас еще кует огромное кольцо, чтобы всех нас зачумить злобной повторяемостью событий. Тогда сколько ни бейся — все будет по Толкину: Хоббитания с фейерверками останется вечным счастливым прошлым. Впрочем, салют на День Победы и праздник Военно-морского флота еще гремит, а мы кричим «Ура!» непонятно кому, и с Невы обыкновенно дует.
Письмо седьмое. Из 1987 в 1998 год
С работы меня наконец уволили — я записалась на биржу труда в очередь к юристу и психологу. Они научат меня, как жить дальше. Свобода на целых два месяца — пока не кончится выходное пособие переводчика…
«А вовсе не нужно давить и душить, чтобы мир тебе кланяться стал…»
Почему-то дети перестают читать Стругацких. Что такого изменил в их сознаниях ветер перемен, что выдул эти романтические, аналитические, космические и человеческие реальности… Мне всегда казалось, что Миры Братьев будут жить вечно. А тут вдруг… Толкина еще читают. Он — мифотворец. Сказки и мифы — архитипичны. А Стругацкие вроде как считают, что разбор парадоксов бессознательного человечеству не к лицу и не ко времени. Я — обеими руками за этот тезис…
Сейчас появляется много такого, что хочется запретить всевластно, строго и безоговорочно. Город пока еще невинно из угла заклеивается полупорнографичекой рекламой, видеозалы ориентируются на деньги, а не на возраст зрителей, телевидение резко охамело. Разновидности всевозможных травок, клеев и кактусов-кайфоловов выросли по экспоненте, где они все-таки «выращиваются»? Не хочешь — не ешь, не хочешь — не покупай, не хочешь — не смотри, не хочешь — не учись у странствующих гуру, набирающих манкуртов будущих силовых структур. Я не готова к этой свободе.
