И на парковке, когда увидели две спущенные шины у фургона — старая синяя кошка припала на лапы — и кто-то сказал: «Блин», а кто-то вспомнил мать, и Джон все слышал, он был совсем свой, ветеран дороги, пусть всего двенадцатилетний.
Дин глянул на своего сына, осклабился и пожал плечами, будто говоря, что нет в этом мире ничего настолько важного, чтобы выводило тебя из формы, всегда можно найти обратную дорогу к центру того классного мира, в котором музыкант живет, и сказал, как всегда говорил в такой ситуации: «Джонни, дорожной карты нет». Потом он замолчал на пару секунд, может быть, впервые обдумав эту фразу, и добавил с этой косой улыбкой, обращаясь к сыну:
— Но…
— Вот и все, — сказал человек, вышедший из тени, где притаился за машиной, и Дин глянул на него лишь с некоторым интересом, будто на ожидаемого посетителя, который несколько запоздал.
* * *
Джон стоял рядом с отцом, когда пистолет рявкнул. Рявкнул отцу в левое ухо, и Джон помнит, как отец дернулся от громкого звука, потому что он всегда говорил Джону, что надо беречь слух, ушей всего одна пара выдается на всю жизнь.
Пистолет еще два раза выстрелил, пока Дин Чарльз падал, клуб порохового дыма в ноздрях Джона смешался с запахом крови, мальчишка отшатнулся, падая одновременно с отцом, и одного через четыре часа в больнице признают мертвым, а другому всю жизнь предстоит переживать эту минуту снова и снова.
— Я должна его найти, — сказала Берк, непонятно, к кому обращаясь. Со стула она не сдвинулась.
— Найдется. — Джордж встал над ней. — Пошли, пора.
Кочевник медленно посчитал до трех и встал. Выходя вслед за другими из полицейского участка в обволакивающий жар клонящегося к вечеру дня, он подумал, до чего же смехотворная ситуация. Офигительно, блин, смехотворная. Позавчера еще его напрягал факт, что «The Five» закончит последнее турне в Остине шестнадцатого августа — «месяца смерти» для самого Кочевника, — а потом снова придется собирать новую группу, новое имя, новый дух, новый набор личностей. И вот где он оказался теперь, вот где они все теперь, и настоящий последний день пришел слишком рано. И Майка нет, он убит. Убит. Внезапная смерть была Кочевнику не в новинку, но потом он узнал, что из-за его отца, одного из самых отчаянных котов, стучавшихся когда-либо в заднюю дверь домохозяйки, работница косметического кабинета в Луисвилле бросила безработного мужа, владевшего десятью пистолетами. Это был бы фарс, черная комедия, снятая братьями Коэнами (в главной роли — Джордж Клуни, только с голубыми контактными линзами), но последний штрих оказался трагическим: человек, убивший Дина Чарльза, сделал пять шагов в сторону и застрелился, сунув себе пистолет под подбородок и осиротив еще двоих детей, у которых всегда теперь вдень рождения будет ощущение пустой дыры. Но как бы это все ни было ужасно, в
