— Что это с ним? — удивляется Картошка. — Он же всегда являлся в первый день Рождества. Все меняют свои привычки.
— Идите сюда, мистер Эккерли, — зовет Пальчик. — Забирайтесь к нам, если влезете. Посидим вместе.
— Да, да, — приглашает Картошка. — Присоединяйтесь к ликующим толпам.
Из сумерек за порогом появляется долговязый, понурый мистер Эккерли, похожий на жирафа-пессимиста в черном котелке. В руках у мистера Эккерли — обернутая папиросной бумагой бутылка.
— Какой приятный сюрприз! — приветствует его Картошка. — Мы не ждали вас в сочельник. Вы же всегда приходите завтра.
— Уж и не знаю. — Пессимизм исходит от мистера Эккерли подобно черному пару, вокруг свечи даже образуется нечто вроде облака. — Будет ли оно вообще, это завтра.
— Только не надо опять про Бомбу, — решительно возражает Картошка. — Рождественские праздники все-таки.
— Да-да, пожалуйста! Ну ее, Бомбу, — подхватывает Пальчик. — Выпейте самую капельку вина, сейчас сбегаю принесу вам рюмку.
— Право, не знаю, стоит ли мне…
— Конечно стоит, — заверяет его Картошка. — Сядьте. Мне не нравится, когда вы так возвышаетесь. При вашем росте, того и гляди, подымете на плечах наше милое старенькое убежище.
Пальчик, как шустрая собачонка, припустила по огороду в дом за рюмкой, а мистер Эккерли сел и, все больше мрачнея, огляделся вокруг. Милое старенькое убежище! Ну где это слыхано? Просто ужас. Что их сюда приводит каждый год? Милое убежище. И пахнет отвратно, как в катакомбах, какой-то могильной сыростью. Мистера Эккерли всего передернуло.
Свечи тоже всю жизнь наводят на него тоску. А тут у них свечка горит. Да еще эта Бомба. Перспективы крайне безрадостны. Он обводит скорбным взглядом и мисс Карто, и мерцающий язычок огня, и все эти дурацкие принадлежности, пережитки военного времени. Нет, он совершенно не в состоянии понять, что их сюда приводит. Мало им мрачного будущего, так они еще тянут за собой прошлое.
Жизнерадостно напевая себе под нос рождественский гимн, возвратилась мисс Пальмерстон с рюмкой.
— Только, пожалуйста, самую малость, — соглашается мистер Эккерли. — Это слишком много…
Глядя, как Пальчик наливает вино, он вдруг спохватывается, что ведь явился с дарами. И, испустив страдальческий вздох, опасливо, будто Бомбу, вручает Картошке бутылку.
— Мой традиционный скромный подарок вам обеим. — Это звучит в его устах как вступительные аккорды похоронного марша. — Советую выпить не откладывая. Если хотите знать мое мнение, у нас почти не осталось времени.
