Примерно через два года после того, как я провел отпуск с братом и сестрой во Франции, я бросил фотографию. Получив отказ от знакомого куратора, я со злости выставил на улицу ящик со всеми своими камерами. Через час я хотел забрать его назад, но его уже не было на месте. Начало растянувшегося на несколько месяцев движения по наклонной. Я стал спать до вечера, обкуривался дурью, написал несколько рассказиков, которые так никому и не показал, и превратился в вечно со всеми ссорящееся, вздорное существо. Моя тогдашняя подруга ушла от меня. Я казался ей слишком замкнутым, слишком неподлинным, и она была больше не в силах видеть этот взгляд, словно я где-то не здесь, а в своем собственном, недоступном для нее мире. Меня это почти не тронуло. Так же как предыдущие связи, эта началась у меня без влюбленности, и в глубине души я чувствовал: то, что происходит сейчас, на самом деле не имеет отношения к моей жизни. Я по-прежнему охотно променял бы ее на ту, в которой были живы мои родители. Эта мысль возвращалась снова и снова, словно какое-то проклятие, отравившее мою душу.
Когда Лиз рассказала мне про вакансию, открывшуюся в «Yellow Records», я отказался от гамбургской квартиры и переехал к ней в Берлин. Эта студия звукозаписи размещалась на заднем дворе на Коттбуссер-дамм и специализировалась на авторской песне и инди-роке. Так случилось, что я вдруг стал юридическим консультантом, а затем агентом лейбла, но с таким же успехом я мог бы жить за границей или снова поступить в университет. Тогда я не мог бы ясно сформулировать, что это для меня означало, но в душе догадывался, что я сбился с дороги. Сложность была только в том, что я не знал, где и когда. И даже не знал, с какой дороги.
* * *
Незадолго до своего тридцатилетия, в январе 2003 года, я ехал на «веспе» по городу, как вдруг передо мной остановился красный «фиат». Почему я не мог отвести от него глаз? Ах да! Альва! У нее была такая же машина. Внезапно передо мной снова ожило, чем тогда все кончилось. Как я просил ее поехать со мной в Мюнхен. И как она в ответ легла в кровать с этим человеком и заставила меня на это смотреть. Вот так все кончилось.
Хотя… не совсем.
В последние выходные перед окончанием школы ко мне неожиданно подошла Альва. Она заговорила со мной как ни в чем не бывало с лучезарной улыбкой и рассказала, что, наверное, поедет на полгода волонтером в Новую Зеландию. Мы поговорили о том, что впредь вряд ли будем видеться и как это странно, когда несколько лет встречаешься каждый день, а потом не видишься больше никогда. Вообще-то, я еще не забыл обиду, но в ее взгляде была такая ранимость, что мне самому стало за нее больно, а затем она тронула меня за плечо и спросила, не провести ли нам вместе выходной день. Она кое-что поняла, и ей очень хочется поговорить со мной об этом.
