Подумав так, Маркел насупился, поправил шапку и еще раз посмотрел на ворота, в которых никто не стоял, кроме дворцового сторожа, да и тот был, сразу видно, крепко выпивший, а тогда и его, может, не было. Подумав так, Маркел еще раз осмотрелся и подумал, что весь внутренний дворцовый двор – это большой трехстенок, у которого одна стена – это сам царевичев дворец, а вторая – это каменная кремлевская стена, повернутая к Волге, а третья – это стена тоже кремлевская и тоже каменная, и из этого трехстенка есть только два выхода: один – это перед ним, а второй – это те ворота, на которых как тогда, так и сейчас стоит Кирилл Моховиков, вот так-то! Ему тогда велели их закрыть. А почему эти не велели? Да потому, наверное, что Михаил Нагой про них и не подумал, он в них, может, никогда и не езживал, не лазил, вот и не подумал. А злодей (если он был) наоборот, подумал бы! Потому что если будешь выходить через передние брусяные ворота, то тебя могут приметить, а тут разве кто кого приметит: вон сколько их туда-обратно шныряет! Так что если был тогда злодей, то он побежал через эти ворота, даже просто только обязательно! Вот о чем тогда Маркел подумал, хотя тут же подумал и такое, что злодея могло и не быть, а царевич просто сам зарезался или его зарезали те, кого народ побил, то есть младший Битяговский, младший Волохов и младший же Качалов, и их сегодня хоронят.
Но всё это, тут же подумал Маркел, пока что только его выдумки-придумки, а голос ему был совсем другой: иди, Маркел, ищи Петрушу Колобова и остальных ребят и их расспрашивай, и не будет в том греха, что они однажды крест уже целовали, они же дети неразумные, безгрешные, вот как сказал ему святой Никола! Или он так сам подумал, а Никола только на него смотрел и сердито молчал, потому что почему Маркел пришел не сразу, а только на пятый день, как загордился! Ну да сейчас он всё исправит, он одумался! И с такими мыслями Маркел быстро развернулся и пошел, но не обратно, а дальше, то есть сперва мимо сказанной старой Константиновской церкви, а дальше мимо кормовых палат, а после уже между ними и стеной, то есть, думал он, тем же ходом, которым тогда убегал злодей, а он теперь как бы шел ему навстречу! Вот так-то, думал он, на ловца и зверь бежит, а здесь пока наоборот, ловец идет на зверя!
Но, правда, никого он тогда на том своем пути не встретил, а даже больше. То есть, никем не замеченный, прошел под кремлевской стеной и вышел прямо к тем яблонькам, под которыми царевича тогда не стало. И тогда там было много крику и много народу, а теперь зато пусто и тихо. Но Маркел еще раз осмотрелся и опять ничего такого приметного или необычного не заметил, а только под одной из яблоней стояла маленькая скамеечка. Маркел сел на нее и подумал, что эта скамеечка стоит здесь неспроста, а это ему знак.
