Я смотрела ей в спину с изумлением. Раньше Инга казалась мне милой, умной и воспитанной женщиной. И выглядела она, несмотря на свой возраст, всегда отлично. Но сейчас ее бледное лицо, большие глаза с темными кругами под ними, неровно нанесенная помада на крупных чувственных губах производили отталкивающее впечатление. Но дело было даже не в этом. Общее выражение нервозности, жесткий взгляд, прерывающийся, какой-то лающий голос вызывали желание держаться от нее подальше.
Подняв шубу, я аккуратно повесила ее на плечики и пошла в кухню. Тим по-прежнему сидел за столом, но зачем-то взял кухонный нож, которым Лиза разрезала торт, и нервно крутил его в пальцах. Инга стояла перед ним и молчала. Внезапно она резко наклонилась и сдернула с его колен фартук.
— Хотя бы в трусах, — глухо произнесла она. — А то я уж, грешным делом, подумала, что ты трясешь своим достоинством перед этими курочками.
— Может, кофе? — неожиданно миролюбиво предложила Лиза.
Я с удивлением глянула на нее. Ее лицо было спокойным, улыбка мягкой. Но я очень хорошо знала Лизу и заметила холод в глубине ее глаз.
«Добром все это не кончится, — начиная пугаться, подумала я. — Лиза, постоянно общаясь с рабом, поневоле стала жесткой и даже жестокой. И, несмотря на свой хрупкий изнеженный вид, наверняка, в состоянии сломать кого угодно».
— Я что, сюда приехала чаи да кофеи распивать?! — грозно спросила Инга. — Я за этим щенком вообще-то! Ему пора домой!
Инга схватила Тима за руку и подняла его.
— Вот что, дамочка, — сухо и четко произнесла Лиза, — вы не у себя дома, так что ведите себя прилично.
— Кто бы тут рассуждал о приличиях! — расхохоталась Инга. — Какая-то дешевая девка, работающая в сомнительном заведении!
— Инга, что с вами? — попыталась я вмешаться. — Пожалуйста, успокойтесь.
— Заткнись, японская подстилка! — сказала она, резко разворачиваясь ко мне. — Это ты Тимку с толку сбиваешь! Только и слышу: Таня то, да Таня сё, да лучше Тани и Лизы и во всем мире никого не найти.
— Хватит, — спокойно произнесла Лиза, но встала, — вы достаточно сказали. А сейчас извинитесь и уходите по-хорошему.
— А иначе что? — усмехнулась Инга, надвигаясь на нее.
— Замолчи! — визгливо закричал Тим и зажал уши руками. — Иди в машину, я спущусь через минуту, только оденусь.
— Хорошо, хорошо, мой любимый котенок, — вдруг залепетала она. — Только не огорчайся так! Все будет, как ты хочешь. Жду тебя! Побыстрей! А то каждая секунда без тебя причиняет мне боль, ты же знаешь.
