В следующий момент полицейским пришлось посторониться — мимо них пронесли гроб с «железным человеком». Шум в фойе постепенно утихал. Еннервайн еще раз вернулся в зал, где работали одетые в белое эксперты-криминалисты, собирающие улики, словно китайцы рис. Их головы то выныривали из-за спинок кресел, то снова исчезали. Специалисты изучали следы от обуви, брызги крови и древесные щепки. Рты этих людей прикрывали защитные маски новейшего поколения, но их глаза были открыты, и по ним читалось, что они довольны результатами своей работы. Еннервайн прошел мимо работающих коллег к сцене, поднялся по лесенке и направился за кулисы. Путь в гримерную был отмечен несколькими табличками. Нужная дверь оказалась открытой, и гаупткомиссар осторожно заглянул внутрь.
— Входите, пожалуйста, я уже давно вас поджидаю! — крикнула пианистка, и Еннервайн не без смущения переступил порог гримерной. Он чувствовал себя солдафоном, грубо вторгающимся в мир трепетной, как бабочка, творческой личности, — да еще и со служебным оружием, едва ли не болезненно ощущая его под мышкой. Однако, к великому удивлению полицейского, Пе Файнингер предстала перед ним в джинсах, футболке и поношенных туфлях. Черное концертное платье артистки, переливающееся яркими блестками, уже было упаковано в потертый чехол для одежды, а ядовито-зеленая шляпа лежала рядом, на стуле. Их хозяйка жевала булку с печеночным паштетом, роняя на пол коричневые капли горчицы.
— Здравствуйте, госпожа Файнингер. Я всего лишь хотел спросить: не бросилось ли вам в глаза чего-нибудь необычное?
— Я была всецело поглощена игрой, можете мне поверить. И возлагала на этот концерт большие надежды. Ведь в зале сидели несколько заинтересованных во мне продюсеров, в том числе зарубежных. И публика пришла в такой экстаз, какого только может пожелать себе каждый исполнитель. Открою вам секрет: я даже расстроилась, что этот экстаз был вызван не мной.
— И вы не заметили самого происшествия?
— Нет, я абсолютно ничего не заметила. Софиты освещают сцену так ярко, что разглядеть что-то в зрительном зале практически невозможно.
— На тот случай, если вы все-таки что-нибудь вспомните, вот вам моя визитка.
— Скажите, пожалуйста, сколько продлятся все эти расследования?
— Точно не знаю. Наверное, несколько дней. Госпожа Файнингер, я надеюсь, мы встретимся с вами еще раз, в более благоприятной обстановке.
Они обменялись рукопожатиями.
— Возможно, на моем следующем концерте, господин…
