«Оливия, побойся Бога! У тебя впереди столько дней рождения и праздников! Ты будешь взрослеть, ты выйдешь замуж. А что ждет Эмилию? Сколько ей вообще осталось?»
Безусловно, родители правы. А Оливия… Что бы она ни чувствовала, правда не на ее стороне. В тот вечер она не смогла сдержать эмоций. И с тех пор, глядя на нее, родители видели только одно – эгоизм. У них две дочери – больная и здоровая. И если больная достойно несет свое бремя, то здоровая быстро сдалась.
Оливия остановилась и с трудом сглотнула. Поддавшись мыслям, она не заметила, как прошла весь путь до алтарной часовни.
Там она не знает абсолютно никого. Единственный знакомый человек – ее будущий муж. Хотя и он такой же незнакомец, как остальные.
Узорчатые двери в алтарный зал были закрыты. Несколько секунд Оливия стояла в ожидании, что их откроют. Она знала, что так будет. Она обсуждала это со свадебным распорядителем. А еще она знала, что внутри не так уж много гостей. Тахарская знать, члены бедуинских племен, ограниченное число допущенных журналистов и дворцовая прислуга. Никакого сравнения с первой свадьбой, где гостей было несколько тысяч.
Но тогда в этом был и плюс. Это море людей казалось нереальным, все они сливались в одно пятно. В тот день она летела к алтарю словно на облаке, окрыленная собственным счастьем. А сегодня вокруг лишь холодная реальность каменных стен и расписные двери перед глазами.
Вот эти двери распахнулись, открыв взору небольшую группу людей и одного человека в середине. Того, кому через минуту она вверит свою судьбу.
Оливия поразилась, насколько быстро все остальное перестало иметь значение. Ее глаза видели только Тарека. Он завладел ее взором и вниманием. Он побудил ее сделать первый шаг и второй. Елядя на него, Оливия окончательно осознала, как ей это нужно.
Она шла вперед, гипнотизируемая его взглядом. Манимая огнем, горящим в его глазах. Он был неотразим. Современный воин, сын одинокой пустыни. Олицетворение силы как таковой. В этом идеально скроенном костюме он как насмешка над всем цивилизованным миром.
Оливия подошла к алтарю, и мулла – главный на брачной церемонии – начал речь на арабском. Оливия обладала лишь базовыми знаниями этого языка, поэтому просто отдалась нахлынувшей волне изредка знакомых звуков, не понимая общего смысла слов. Она заранее ознакомилась с английским переводом речи муллы, равно как и с содержанием вопросов, что будут заданы ей сегодня.
Но этот новый язык придется изучать. Раз уж она решила стать частью этой нации, как когда-то стала частью Алансунда.
